Долгая Земля

- Спарринг это хорошая тренировка для тела и в то же время он позволяет оттачивать те части мозга, что ответственны за наблюдение, дедукцию и предугадывание, и, что немаловажно, он развивает дух честной игры, - сказал Лобсанг. - Я предлагаю, чтобы мы использовали правила, разработанные для тренировки, а не полноценной борьбы, который сформировал в 1891 году бригадный генерал Хаусман. Которого, к слову, вскоре после этого случайно застрелил в голову один из его людей в Судане, инцидент, от которого никакой уровень тренировки не мог спасти его. Иронично! После этого я изучил несколько тысяч других статей о спорте. Джошуа, я заметил твою скромность в поворачивании ко мне спиной для надевания шорт, но это излишне.

Джошуа повернулся - и увидел нового Лобсанга. Когда он скинул халат, под боксерской майкой и шортами было тело способное испугать Арнольда Шварценеггера.

- А ты серьезно подходишь к делу, верно, Лобсанг?

- Что ты имеешь в виду?

- Не важно. Ладно, - сказал он. — Идея состоит в том, чтобы коснуться перчатками, отстраниться, и приступить к спаррингу... - Он поглядел из окна на миры мелькающие мимо. - Тебе ведь не нужно заодно следить за дирижаблем? Я не уверен, что мне по душе мысль, что пока мы деремся, судно летит вслепую.

- Не волнуйтесь об этом. У меня есть автономные подблоки, которые позаботятся о корабле на время. И, между прочим, сам Марк Твен счел бы эту ситуацию удивительно подходящей! Я расскажу тебе почему, после того, как одолею тебя. Потанцуем, Джошуа?

Джошуа не удивился, обнаружив, что все еще хорош в спарринге. В конце концов, в Долгой Земле, вы либо поддерживали свои рефлексы и выносливость на высоком уровне, либо погибали. Так что теперь он, казалось, чаще наносил удары Лобсангу, чем тот ему. Заблокировав очередной удар, он сказал:

- И это все на что ты способен, Лобсанг?

Они разошлись и Лобсанг усмехнулся.

- Я могу убить тебя одним ударом. В случае необходимости, эти руки могут работать как отбойный молоток. — Он уклонился от предварительной атаки Джошуа. - Именно поэтому я позволяю тебе наносить удары по мне первому, чтобы я мог откалибровать подходящий ответ. Я борюсь с тобой на твоем уровне силе, но, к сожалению, не с твоей скоростью, которая я подозреваю, врожденно лучше моей из-за явления мышечной памяти - воплощенное познание, мускулы как часть общего интеллекта, поразительно! Я обязательно отражу это в собственной анатомии при следующей модернизации этого тела. И, Джошуа, ты также довольно хорош в уловках, даже с твоим ограниченным языком тела. Отдаю тебе должное за это.

Что было правдой, потому что в тот момент Джошуа нанес удар в центр его огромной груди.

- Я не уверен, что она тибетская, но есть старинная поговорка: Если дерешься, не говори, драка!

- Безусловно, ты прав. Нужно бороться с предельным вниманием. - И внезапно кулак оказался прямо между глаз Джошуа. При этом он не коснулся; Лобсанг нанес удар с удивительной точностью, и Джошуа почувствовал только небольшое давление на крошечные волоски носа.

- Есть одно уместное тибетское высказывание: Не стой слишком близко к тибетскому дровосеку. Ты слишком медлительный во всех отношениях, Джошуа. Тем не менее, ты еще можешь сопротивляться мне какое-то время благодаря хитрости, пока я детально изучаю твой уровень компетентности. Я нахожу это занятие терапевтическим, бодрящим и образовательным. Так мы продолжим?

Джошуа вернулся к бою, тяжело дыша.

- Похоже, ты наслаждаешься этим? Хотя признаюсь, учитывая твою историю, я больше ожидал от тебя что-то в стиле кунг-фу.

- Ты смотрел не те фильмы, друг мой. Я был механиком, и лучше обращался с техникой и электричеством, чем с кулаками или ногами. Однажды я подключил генератор к двери сарая, так, чтобы джентльмен по соседству, который регулярно обкрадывал меня, получил довольно сильный удар током. Немного кармического воздействия, и это было единственным разом, когда я вырубил кого-либо. И никакой кикбоксинг не потребовался.

Они снова сошлись в схватке.

- А теперь, друг мой, ты играешь важную роль, помогая мне подражать оригинальному Марку Твену, который, если верить его автобиографической «Жизни на Миссисипи», боролся с другим лоцманом парохода на полном ходу, человеком, который издевался над юнгой. Время от времени он вынужден был прекратить борьбу и удостовериться, что судно по-прежнему шло своим курсом — равно как и мне, поскольку я веду наше судно через миры, как раз когда мы деремся. Учитывая склонность Твена все сводить к юмору, я не уверен в правде этого, но восхищаюсь этим человеком, и именно поэтому назвал дирижабль в его честь... На самом деле, он хотел назвать свою книгу «Шаг на запад», но увы, это название уже использовал Уильям Вордсворт. Старый представитель Озерного края: прекрасный поэт, но довольно своеобразный, согласен?

- У Вордсворта есть сильные вещи, согласно сестре Джорджине. К примеру: «Какой прекрасный вечер, час тайны наступил...»

- Разумеется, я знаю его. «Святое время тихо как монахиня, затаившая дыхание от обожания». Очень метко! Теперь мы соревнуемся еще и в поэзии, Джошуа?