Читаем Долгий путь домой полностью

Брагин заговорил… Грим, слушая, начал меняться в лиде, медленно приподнялся со стула, выпрямился. Бросил быстрый взгляд на Машеньку. Графиня безмятежно спала и улыбалась во сне. Может быть, ей снился родственник Грима, Цезарь. Лицо у Грима стало каменным.

– Веника?! Как, почему Веника?!

Брагин продолжал докладывать. Грим стискивал пальцами лоб, морщился от внезапной боли в висках. Машенька завозилась в постели, сонно спросила:

– Веник звонит?

Грим судорожно вздохнул, так дышат, входя в холодную воду.

– Я не понимаю, где он взял адрес Марии Владимировны… Когда похороны? Понял. Ладно, мы будем здесь ждать твоей команды. Ройзман?! Причём здесь Ройзман?! Понял, я звонить не буду. Да, ждем твоего звонка.

– Какие похороны?! – она смотрела на Грима расширившимися глазами. – Это кто звонил?

– Это Артём. Вставай. У нас беда.

Мария Владимировна выметнулась из кровати, накинула на себя поверх ночнушки пиджак Грима. Он дождался, пока она сядет за стол, поставил перед ней стакан холодной воды.

– Звонил майор Брагин. Клычов проник в наш дом, нашел деньги и колье. Веник пытался его задержать. Клычов убил его. Брагин убил Клычова и забрал у него деньги и твою бижутерь. Там сейчас большая суета. Майор сказал, чтобы мы не приезжали, сидели здесь тихо и ждали его звонка.

– Кто такой Клычов? – спросила ошалевшая графиня. Грим психанул:

– Ты, как настоящая женщина, первым задаешь самый глупый вопрос! Какая тебе разница, кто такой Клычов?!

Мария Владимировна, как настоящая женщина, сразу обиделась и заплакала. И обида привела её в чувство.

– Веник… Веничка… Надо ехать!

Грим застонал от досады:

– Сон приснился – едем сюда! Веника убили – едем туда! Ты что такая… ездунья! Повторяю, майор сказал сидеть здесь тихо и ждать его звонка. Он обстановку знает. Выпей воды!

На этот раз, на «ездунью», Мария Владимировна не обиделась. Послушно выпила холодной воды, посидела, соображая, и вдруг, осенённая чем-то, охнула:

– Во-от! Теперь ты понял?

– Что я должен понять?! – пробурчал Грим, он был сосредоточен, напряженно размышлял над случившимся.

– Ты понял, почему мама позвала тебя, и мы поехали к ней сюда? – осенённая графиня вся трепетала от своей догадки.

– Почему?!

– Потому что иначе этот Клычов убил бы нас. Тебя и меня. Твоя мама спасла нас!

Грим тупо уставился на Машеньку, осознавая услышанное, встал, быстро походил по комнате, сел. Теперь он был в смятении.

– Господи, это что же такое?! Это же… правда, что ли? И ты поняла это?!

– А кто тебя сюда привез? – победоносно спросила Машенька. – Ты еще ехать не хотел. Надо будет у бабы Лизы про это спросить.

Грим, ошеломленный чудодейственным совпадением, опять начал ходить по комнате.

– Да, вот еще что… Артём сказал, что днем умер Ройзман. На скамейке у ФСБ.

– Ефим Моисеевич… – Машенька опять заплакала. – Такой хороший… А он почему?

– У бабы Лизы спроси, – зловредно посоветовал Грим, погруженный в происходящий вокруг них кошмар. – Клычов, Ройзман, Веник… И все в один день. Слушай… – он сел рядом с Машенькой. – Где Клычов взял наш домашний адрес? Даже я не знал его, а он узнал!

Она пожала плечами, выпятила губы. Грим настойчиво попросил:

– Ты плечами не пожимай, подумай хорошенько. Ты в последние дни давала кому-нибудь свой адрес?

– А-а-а! – вспомнила Мария Владимировна. – Ну конечно, давала. Когда Ефим Моисеевич вручил мне свидетельство о титуле, он все записал – и адрес, и телефон. А что тут такого?

Грим сокрушенно покачал головой.

– Это мой прокол. Я должен был предупредить тебя, чтобы ты никому не давала наши координаты.

Значит, Клычов взял адрес у него… Но почему Ройзман умер именно у ФСБ?

– Может, мимо шел, и как раз ему плохо стало, – решила помочь Гриму Машенька. Грим в задумчивости поцокал языком.

– Шел именно около ФСБ и именно здесь ему стало плохо. Ну, стало и стало, как говорится, с кем не бывает. Зачем же сразу умирать? А он умер и именно здесь. Совпадение? Нет, что-то здесь не так…

– Это всё вокруг нас заварилось? – спросила Машенька. – Это из-за денег?

– Клычов – да, из-за денег. А Ройзман – нет, тут что-то другое… – Грим встряхнулся, поцеловал Машеньку в макушку. – Ладно, не будем себя накручивать. Приедем в город – разузнаем. Давай ложиться, надо попробовать уснуть. Тебе налить коньяку? А я выпью. Денек такой был…

Телефон он взял с собой, сунул под подушку. Уже в постели она вспомнила:

– Бабуля Веника теперь одна осталась. Как она будет… Позвони Артёму, может, он что-нибудь придумает.

Грим позвонил.

– Тут Мария Владимировна насчет бабули Веника беспокоится.

Майор что-то сказал ему и отключился. Грим сообщил Машеньке:

– К нему племянница с ребенком из Донецка приехала, он поселит её у бабули, сказал, будет там жить и ухаживать за бабкой.

Мария Владимировна воодушевилась.

– Ой, позвони ему, скажи, что мы ей зарплату будем платить. По уходу…

– Он приказал больше не звонить, – остудил её Грим. – Приедем в город – всё решим. Спи!

К удивлению Грима она уснула легко и быстро. Он долго лежал без сна, прокручивал в уме события сумасшедшего дня, думал…


Перейти на страницу:

Все книги серии Современники и классики

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза прочее / Проза / Современная русская и зарубежная проза