Долгий путь от любви до любви

Я стояла в оцепенении и не могла сдвинуться с места. Жизнь, еще вчера казавшаяся восхитительной и беззаботной, за короткое время наполнилась беспросветным отчаяньем. Счастье, такое реальное и близкое, ускользало, утекало сквозь пальцы. Я медленно развернулась и тяжело, как столетняя старуха, побрела в свою комнату. Там я и просидела в горестных раздумьях почти до обеда. В итоге решила написать записку Лили с просьбой срочно приехать. Мне нужна была помощь, совет, поддержка. Сама я не справлялась со всеми навалившимися проблемами.

Лилия влетела в мою комнату вся сияющая и радостная.

— Софи! Ты не представляешь! Бертон попросил вчера моей руки! — воскликнула она и тут же осеклась, увидев мое лицо: — Что случилось?

— Поздравляю, — произнесла я и попыталась улыбнуться.

— Что с тобой? На тебе лица нет, — подруга подбежала ко мне и присела рядом.

Я вкратце рассказала о своем горе.

— Герцог Мелвилль… — задумчиво потянула подружка, и добавила, скривившись: — Вот «повезло»!

— Ему шестьдесят два года, Лили! — всплеснула я руками. — Что делать?!

— Пиши Роберту, пусть приезжает, — нахмурилась она, — ты одна не выстоишь против виконта и виконтессы Нордвик. Слишком они хотят породниться с герцогом.

— Родители говорят, что мы разорены, — всхлипнула я.

— Ну и что? — удивилась подруга. — Это твоя жизнь. Она у тебя одна. И хоть я всегда говорила, что Роберт тебе не пара, но герцог — не пара еще больше.

И Лилия хихикнула. Я немного взбодрилась, оптимизм подруги пусть немного, но развеял мое тягостное настроение. Действительно, еще ничего не случилось, все еще можно исправить.

— Пиши письмо, я попрошу горничную съездить на почту. Вот увидишь, — Лилия погладила меня по руке, — приедет Роберт и все образуется.

— Как хорошо, что я влюбилась в Бертона! — воскликнула она чуть позже. — Ему двадцать пять и он богат, сын маркиза. Как мне повезло! И почему ты не могла влюбиться в кого-то более подходящего?

Лили просто дразнила меня, я это понимала, но все равно было немного обидно.

— Влюбилась бы в сына барона Найджела, и не было бы всех этих слез и истерик. Твои родители согласились бы на свадьбу, и тебе не пришлось бы с ними ссориться.

— Если бы все было так просто, — вздохнула я и села писать письмо.

«Дорогой Роберт. Приезжай поскорее в Лондон. Адрес у тебя есть, но если потерял, напоминаю: Лондон. Вест-Энд. Лонг-Акр-стрит, 5. У меня вышла размолвка с родителями, они собираются выдать меня замуж за герцога Мелвилля. Только на тебя одна надежда. Люблю больше жизни. Твоя Софи».

— Кратенько, но обстоятельно, — резюмировала Лилия, прочитав послание. — Я поехала, нужно еще успеть на почту. Все будет хорошо, подружка, не трясись.

На прощание подруга обняла меня и выпорхнула за дверь.

Пусть я и написала письмо, пусть Лилия и пыталась немного успокоить, но тревога меня не покидала. Успеет ли Роберт приехать? А как же его экзамены? И примут ли его мои родители?

От Кембриджа до Лондона поезд мог доехать за два часа. Значит, если все сложится удачно, завтра-послезавтра я смогу увидеть любимого.

Мама и папа взяли тайм-аут. Меня не трогали и на дочерние чувства не давили. Вечер и весь следующий день прошли спокойно.

А утром второго дня меня разбудила перепуганная горничная.

— Что случилось, Мэри? — спросила я сонно. На часах было только восемь.

— Мисс София, вас внизу ожидает молодой человек. Говорит, очень срочно.

Я тут же подскочила на кровати с криком:

— Скорее! Мое домашнее платье!

И побежала умываться. Так быстро я еще не одевалась. В голове стучало молоточком: «Роберт приехал ко мне. Теперь все будет хорошо».

С мамой и папой мы оказались в гостиной одновременно. Я слетела с лестницы, как вихрь.

— Роберт! — воскликнула я, бросаясь к нему, ничего не видя вокруг, только любимое родное лицо.

— Софи, немедленно остановись! — резкий окрик мамы заставил меня споткнуться.

Я остановилась, не добежав до Роберта пары ярдов. Роберт улыбался, но глаза оставались тревожными.

— Мама, папа, — очнулась я, — позвольте вам представить мистера Роберта Уайта.

— Мы с ним помолвлены, — добавила я, гордо вскинув голову.

Роберт поклонился:

— Миледи Нордвик, милорд…

Я подошла к Роберту и взяла его под руку, ощутив напряженные, словно каменные, мышцы предплечья.

— Ну, это мы еще посмотрим, — холодно произнес отец, не отвечая на приветствие, потом перевел высокомерный взгляд на Роберта и процедил сквозь зубы: — Юноша, позвольте пригласить вас в кабинет. Ты, София, (меня пригвоздили ледяным взглядом) останешься тут.

Роберт ласково отобрал у меня свою руку (к слову сказать, я цеплялась за нее, как утопающий за спасательный круг, мне казалось: стоит только выпустить его руку и Роберт исчезнет навсегда). Они с папой прошли в кабинет и плотно закрыли за собой дверь. Мама осталась со мной в гостиной. Я стояла посреди комнаты и не могла даже присесть, так меня колотило от страха. Сердце стучало как ненормальное.