Долго тебя ждала

Она заставила себя сползти с кровати и снова сходила в душ. Когда вышла – с улицы примчался Левон с Кирой. После школы они катались на скейтах на новенькой площадке, отстроенной во дворе, и, потратив кучу энергии, жутко проголодались. Мариам накормила детей и заново открыла присланный Дуней план их будущего дома. Узнав об их свадьбе, она предложила объединить принадлежащие Мариам и Жене участки и прислала набросок, как в таком случае будут размещены дом и все остальное. До сегодняшнего дня Мариам боялась туда заглядывать. Как боялась думать о том, что их с Кравцом ждет в дальнейшем. Она вообще не была уверена, что он вернется, если уж говорить до конца честно. Хотя ее муж, даже находясь за тысячи километров, своими обязанностями вроде бы и не пренебрегал, в голову Мариам все равно лезли самые негативные сценарии. Она извелась. Измучилась. Истосковалась. Накрутила себя до бессонницы. А тут… бах! И все перевернулось.

«Девай, детка, ты такая красивая. Я с ума по тебе схожу»… – он прямо так и сказал. Мамочки, что они вытворяли!

Отец Левона внушил Мариам, что она холодная, как стылая рыба. Да и Сиваков подбросил дровишек в костер ее неуверенности. Она действительно ничего не чувствовала – ни с тем, ни с другим. До Жени она вообще не испытывала удовольствия от секса с мужчиной. Лишь наедине с собой она расслаблялась достаточно. Лишь с собой… И вот теперь с ним. Который, кажется, разгадал все ее тайны.

«Почему ты никогда мне не пишешь?»

«Не хочу отвлекать».

«Пиши. Не то я начинаю сомневаться, что тебе нужен».

Удивительно. И у него, оказывается, были сомнения? Какая глупость! Приятная… просто до дрожи.

«Нужен. Очень. А о чем писать?»

«Обо всем. Мне все интересно».

И она писала. Обо всем на свете! А он отвечал. Не всегда сразу из-за разницы во времени. Но в этом была своя прелесть. Например, Мариам любила сделать какой-нибудь вброс и лечь спать. А потом утром читать присланные Кравцом сообщения. Полные возмущения, или праведного гнева, или настырных просьб. Как, например, тогда, когда она написала, что ей пришлось купить белье для беременных, потому что в старом ей стало некомфортно, Женька потребовал тут же ему продемонстрировать обновку. Мариам ответила, что белье подлежит стирке. И преспокойно уснула. А наутро у нее был десяток сообщений вроде: «Ты – садистка», или «Я буду жаловаться прокурору», или совсем уж заискивающих: «Ну, Мариам! Давай баш на баш, а? Я тебе тоже покажу что-нибудь интересное».

И вот так, казалось бы, вдали от своего личного источника света Мариам расцветала. Гормоны, которые не давали ей покоя с момента отъезда Кравца, кое-как устаканились. Теперь она не рыдала по каждому поводу, не жалела себя и, что главное – почти не боялась. Наверное, только он один и мог утолить все ее тревоги. Потому что лишь он один по-настоящему имел значение. И лишь его оценка для Мариам была по-настоящему важной. Больше никаких фото в Инстаграм. По крайней мере, провокационных. Зато она выставила свадебное фото. Одно из ее самых любимых, где фотографу удалось поймать Кравца в момент, когда он обхватил ее лицо ладонью и на секунду залип на губах, прежде чем поцеловать.

И лишь одно обстоятельство ее немного расстраивало. То, что делам ее мужа, кажется, не было ни конца ни края. Женька и сам уже извелся – она видела. Поэтому, насколько могла, взяла на себя вопросы, которые можно было решить по месту. Мариам частенько навещала свекровь. Следила, чтобы та принимала лекарства и побольше отдыхала. Встречалась с Дуней и подрядчиком, окончательно согласовывала проект и даже лично подала документы, чтобы, наконец, получить разрешение на строительство. В общем, старалась, как могла. Женька бурчал и велел ей побольше отдыхать. Она горячо спорила и доказывала, что беременность – не болезнь. Так и жили… И все было хорошо. Хорошо настолько, что, наверное, так больше не могло продолжаться. И в какой-то момент маятник качнулся в обратном направлении.

Это был прекрасный день. Середина июля. Она возвращалась домой из ресторана. Из-за беременности Мариам не очень хорошо себя чувствовала на серпантине. Даже в комфортабельном Рендж Ровере, который она все же согласилась принять в подарок от мужа. Поэтому она едва плелась… Откуда взялась та машина? Да как обычно. Кто-то из понаехавших, не знающих особенностей езды по горным дорогам, пошел на обгон и выехал на встречку. Это все, что она успела осознать, прежде чем свет померк.

Глава 25