Долгое дело

– С одним дураком. А как ты меня нашел?

– Звонил по всем телефонам прокуратуры. И все не отвечают, но один занят.

– Тебе звонила Лида?

– Да.

– Как она?

– Нормально, уже, наверное, спит. А что у тебя голосишко смурной?

– Она тебе рассказала...

– Из-за этого, что ли?

– Вадим, ты же знаешь...

– А ты знаешь, – перебил инспектор, – на что жалуются современные женщины? Нет настоящих мужчин, хотя народу в брюках много.

– Есть неопровержимые улики.

– Неужели ты, мужчина средних лет, столько проработавший следователем, никогда не слыхал о провокациях?

– Слышал, но сам...

– Ах, слышал? А мне вот давали деньги в кабинете, присылали переводом домой, клали в карманы... Мне подсовывали женщин, спиртное, копченую колбасу, дубленку и даже место продавца в мясном отделе...

– Да, но ты не брал, а я вроде бы взял.

– Уж не собираешься ли ты сказать это прокурору? Тогда гаси свет.

Инспектор помолчал, собираясь с новым раздражением, но оно, видимо, кончилось, потому что теперь сказал ровно:

– Старик, гаси свет и ложись спать на диван. Там должен быть кожаный, протертый прокурорскими телами диван. Есть не хочешь?

– Какая еда...

– А то у меня лежит в холодильнике две пачки пельменей. Я б сварил – и к тебе с кастрюлькой. Или ты чаю хочешь?

– Спасибо, дома пил.

– Утречком я подъеду.

– Зачем?

– Поговорить с прокурорами.

– Они не станут тебя слушать.

– Ну, плохо ты меня знаешь. Если не будут слушать, я привезу Леденцова. А он про себя говорит, что любому даст сто очков вперед, и все в импортной оправе. Кстати, совет – пиши стихи.

– Какие стихи?

– Какие получаться. "Средь шумного бала, случайно..." Или такие: "Понравилась грибу-боровику сыроежка из родного бора..." Пиши – помогает от нервов. Старик, утром встретимся. Пока.

"Старик". Слово, избитое юнцами, у инспектора прозвучало с исконным смыслом: старик, а значит – умный и добрый. Впервые так назвал. Да разве Рябинин не знает всего того, что сказал ему Вадим? Если бы жилость только умом, то грудь не стягивала бы проволочная боль. Но Вадим и звонил, чтобы ослабить эту боль. Спасибо, старик.

Телефон ожил вновь – еще не остыла трубка.

– Да...

– Мне следователя прокуратуры Зареченского района, юриста первого класса, товарища Рябинина.

– Я слушаю.

– С вами говорит не брюнет, не шатен, не блондин. Догадались?

– Нет, не догадался. – Рябинина удивили не только слова, но и голос, игривый и разудалый, словно звонили из ресторана.

– На проводе инспектор уголовного розыска лейтенант Леденцов.

– А-а, привет.

– Как состояние здоровья, Сергей Георгиевич?

– Вроде бы ничего, – улыбнулся Рябинин: спасибо тебе, Вадим, старик.

– А мое подкачало.

– Что такое?

– А все кащею и кащею.

– В каком смысле... кащею?

– Худею от оперативных нагрузок. К примеру, сейчас нахожусь на дежурстве и чешу репу.

– Что чешешь?

– Голову, значит. Задумали мы тут с ребятами спортивную викторинку, а мне поручили сочинить вопросы. Не послушаете?

– Послушаю.

– Вопрос первый: какой вид спорта требует физической вилы не больше, чем у месячного ребенка?

– А какой?

– Шахматы. Вопрос второй: почему болельщики, кричащие "Судью на мыло!", никогда не уточняют на какое – на хозяйственное или на туалетное?

– Неплохо.

– Вопрос третий: почему скачки на дрессированной лошади считают спортом, а скачки на дрессированной корове – цирком?

– Смешно.

– Вопрос четвертый: можно ли бокс назвать интеллектуальным занятием, поскольку в нем бьют кулаками непосредственно по интеллекту?

– Сам придумал?

– Товарищ капитан помог. Ну и так далее. Сергей Георгиевич, а вы знаете, кто оптимист и кто пессимист? Пессимист выпьет рюмку коньяка и поморщится: клопами пахнет. Оптимист раздавит клопа и обрадуется: коньяком пахнет.

– Намек понял, старик.

– Желаю здравствовать, Сергей Георгиевич.

Рябинин положил трубку. Спасибо, ребята. Ему сейчас все годится злость Вадима, и спортивная викторина, и старый анекдот. Спасибо, старики. Но не хватало слов еще одного человека... С чего он взял, что она спит? Да разве она заснет...

Он набрал номер, прижавшись к не остывающей всю ночь трубке.

– Лида...

– Сереженька!

– Не спишь?

– Как и ты.

– Какая темная ночь...

– Сереженька, ведь были и темнее.

– Дождь льет...

– Лили и не такие.

– Холодно...

– Бывали и морозы.

– Грибы поджарила?

– На завтрак, к твоему приходу.

– Только не пережарь. Как там домовой?

– А его нет, он ушел к тебе.

– Да, он здесь, поэтому я спокоен. Хочу вот лечь на диван и поспать. А ты?

– Я тоже ложусь.

– Спокойной ночи, Лидок.

– Спи, Сереженька...

И з  д н е в н и к а  с л е д о в а т е л я (на отдельном листке). Главное достижение цивилизации не атомная энергия и не ракеты, не телевизоры и не автомобили, не кофемолки и не санузлы... Главное достижение цивилизации – гуманизм.