Долгое дело

Круглый шаткий стол посреди комнаты под синтетической скатертью, похожей на клеенку. На тумбочке телевизор старой марки. Заезженная кушетка. Полочка с книгами - одни мемуары да технические справочники.

- Ты глянь на кухню, - перехватил Петельников его взгляд, а может быть, и мысль.

Рябинин пошел быстро, снедаемый любопытством...

Может быть, на кухне была и плита, и раковина, и посуда. Он их не увидел, поразившись не ожидаемой тут картиной. Ему показалось, что он шагнул в нутро гигантского телевизора. Десятиметровая комната имела только пол и кусок потолка - все остальные поверхности были заняты металлом, имеющим самые невероятные формы. На полках, на стеллажах, на крюках, на каких-то рамах висели и лежали моторы и моторчики, гайки и болтики, цепи и шланги, сверла и зубила... Была раковина, к которой примазался столик с чайником и алюминиевой кастрюлей.

Рябинин вернулся в комнату и глянул на Александра Ивановича, словно увидел его впервые, словно не встречал его много лет в коридорах и не видел у себя в кабинете. Кем он его считал? Человеком, который собственноручно красит нитяные носки. Человеком, который не живет, а присутствует на нескончаемых похоронах. А он оказался соучастником крупной преступницы. А он оказался не просто умельцем, а механиком по призванию. Рябинин спрашивал его о смысле жизни... Там его смысл жизни, на кухне.

Теперь комендант сидел за столом, но все с тем же легким и отрешенным от земных дел лицом. Рябинин разложил протокол допроса и начал переписывать сведения с паспорта.

- Вам пятьдесят пять лет?

- Нет, пятьдесят три.

- Но по паспорту пятьдесят пять...

- Моя рожа в милиции не понравилась, вот они два года и добавили.

Рябинин не стал узнавать подробности, сразу поверив, что его "рожа" могла не понравиться, - были вопросы интересней.

- Какое у вас образование?

- В размере десяти классов.

И промелькнуло, исчезая...

...Глупец не может быть образован, он бывает только грамотен...

Лицо коменданта было так благожелательно и так сияло готовностью к ответам, что, отбросив все следственные приемы, Рябинин сказал:

- Александр Иванович, сарай вы подожгли?

- Я.

- Цистерну вы?

- Она дала склянку, а я плюханул.

- Часы вы остановили?

- Я.

- Фальшивый перстень с бриллиантом вы сделали?

- Я.

- Ко мне на квартиру вы приходили?

- Книжек у вас много, как у меня железок.

- Почему у нее спичка ходила?

- Я в спиченку иголочку, а в ее рукав магнитик.

- А ожог?

- Она какой-то дрянью мазала.

- Ну а чему вы радуетесь? - все-таки не выдержал Рябинин: ведь там, в коридорах своего здания, комендант ни разу не улыбнулся.

Александр Иванович помолчал, не подозревая, что радуется. Его мелкое лицо на эту минуту задумчивости сделалось как-то еще меньше, словно ушло вглубь.

- А стало легше.

- Почему?

- Чаша терпения перелилась через край.

- Нельзя ли яснее?

- Видите, я дышу. Мне теперь беззаботно. А до вас-то вздохну и оглянусь. Теперь я свободный.

Рябинин посмотрел на инспектора - понимает ли тот? Инспектор посмотрел на Рябинина - понимает ли тот? Человек, которого ждал арест, говорил о своем освобождении. Да он сумасшедший. Или они чего-то не знают...

- Александр Иванович, вы имеете в виду освобождение от денег и золота? - спросил Рябинин.

- Я не какой-нибудь зеленый отщепенец.

- То есть? - не понял инспектор.

- Золота и бриллиантов не уважаю.

- Почему ж? - недоверчиво усмехнулся инспектор, поглядывая на темное, давно не чищенное серебро.

- А есть жизненный пример. Бывал я завхозом в экспедиции, и кантовался там один буровик курчавый. Спросишь его, сколько время, а он рубаху распахнет, где у него на цепочке золотые часы старинной работы. Одну крышечку откроет, вторую... Ему говорили, дураку: отдай, мол, часы на хранение начальнику в сейф. Ухмылялся. Ну, пошел в кино и не пришел. В кустах нашли с пробитой головой и без часов. С тех пор я к золоту ни-ни.

Говорил он легко, без понуканий, словно сидел не на допросе, а с друзьями, зашедшими на ночь глядя.

- Кому принадлежат эти ценности? - официально спросил Петельников.

- Ей, Адели.

- Почему они у вас?

- Она так порешила.

- Что значит она?.. А вы?

- Мое дело подневольное.

- Как это подневольное? - удивился Рябинин, опередив удивление инспектора.

- Это будет неинтересный разговор, - впервые нахмурился комендант.

- Александр Иванович, мы и пришли для неинтересного разговора.

- Вы ее любите, что ли? - спросил инспектор, подвергнув этим "что ли" сомнению такую любовь.

Комендант пошевелил губами и сморщился, будто разжевал горсть клюквы.

- Она вас любит? - переменил вопрос инспектор.

- Она себя-то любит раз в месяц - тридцать второго числа.

- Где и как вы познакомились? - решил начать по порядку Рябинин.

- Познакомились в силу известной тесноты мира.

- Подробнее.

- На солнечном юге. Она загорала, а я заготовлял фрукты.

- Подробнее.

- Крепко она меня выручила, отчего жизнь и пошла наперекосяк.

- Подробнее, - взял на себя обязанность вставлять это слово инспектор.

- У меня подотчетные суммы плюс внештатные заготовители, а отсюда и тот фокус, на котором я погорел.

- Подробнее.

- Расходный ордер плюс закупочный акт плюс ордер на оприходование...