Долгое дело

А мне кажется, что у думающего человека может наступить такой момент, когда он скажет: "Все, больше не могу!" Чистить по утрам зубы, вовремя принимать пищу, выполнять свою работу, надевать в передней тапочки, смотреть телевизор... Не могу спокойно жить, пока не пойму, для чего все это делаю.

А мне кажется, я всюду нахожу подтверждение тому, что наша жизнь неуловимо связана с тем смыслом, который я в ней ищу. Хотя бы работа... Говорят о зарплатах, расценках, прогрессивках, премиях... Кажется, ради этого и работают. Ради денег? Но я проделал такой бы опыт: пусть бригада рабочих, пусть при помощи техники бессмысленно переваливает камни с места на место. День за днем, неделя за неделей... И хорошо платить.

Не сомневаюсь, что они будут плохо работать. Не сомневаюсь, что через какое-то время они вообще перестанут это делать или повредят свою психику. Почему же? Из-за бесполезности их труда? Но почему человек думает об этой пользе, если свои-то денежки он все равно получит?

Ответ на этот вопрос, чувствую, приблизил бы меня к главному - зачем живем? А ведь, наверное, их много, которые приблизили бы...

Д о б р о в о л ь н а я  и с п о в е д ь. Как-то услышала я по радио беседу о браке. В ней любовь обозначали умнейшими словами: "Нормальные брачно-семейные отношения". Я и задумалась... Почему бы мне не вступить в нормальные семейно-брачные отношения? Тем более что радио советовало. Мужчины вокруг меня вились. Но кого выбрать?

Если эта самая любовь существует, то у влюбленной проблем нет: кого любит, за того и выходит. Каково же той, которая поумнее и хочет видеть перспективу? Ей же надо выбрать, надо угадать, что получится со временем из этого парня и что выйдет из того. Поэтому у нее, то есть у меня, была одна беспокойная мысль - за того ли?

Я не забыла о своем опыте, о том лобастом деревенском геологе, и больше не хотела ошибаться. Вокруг меня в то время похаживал тихий и задумчивый очкарик, инженер-изобретатель. Чем-то он напоминал того лобастого, тоже вел длинные научные разговоры, только тихим голосом. Я взвесила, посоветовалась, перекрестилась - и вышла замуж. За тихого и перспективного очкарика. Была свадьба. Я стояла у загса в белом платье, как привидение. Мендельсон, шампанское и подмигивания моих приятелей, бывших друзей Короля. А вечером коньяк рекой, битье посуды на счастье и пляс до утра...

И превратилась я из Аделаиды Завикториной в Аделаиду Сергеевну Калязину, эпидемиолога, жену инженера-изобретателя.

С л е д о в а т е л ю  Р я б и н и н у. Сам я человек без теневых ситуаций, но два случая в моей жизни были.

Случай номер один. Шел я домой дворами, и вдруг черная кошка мне дорогу поперек. Думаю, подальше от приключений - и пошел в другие ворота, поскольку дом угловой. В других-то воротах вижу на асфальте три рубля. Лежат как миленькие. Ну?

Случай номер два. Очутился я в одном городе без копейки в кармане. Почему очутился - это случай номер три. Стою, значит, у вокзала, на душе черти скребут, ну я и послал такую жизнь по-мужски. Тут вдруг дунуло ветром и гонит по асфальту ко мне десятку. Ну?

Уважаемый гражданин Тощев! Испугавшись кошки, вы смотрели под ноги внимательно и поэтому нашли три рубля. Случай же номер два можно объяснить лишь совпадением.

Лида приехала из пригорода, от матери. Она понимала, что год предшкольный, что свежий воздух, что парное молоко и свои яблоки... Иринка окрепла, за лето выросла. И все-таки дети должны жить с родителями. Чтобы развеять убитое настроение, она взялась за стирку. И когда уже прополаскивала, в дверь позвонили. Она сбросила фартук и пошла в переднюю...

- Кто?

- Красная Шапочка из детского сада.

Лида открыла, улыбнувшись голосу.

- А это оказался Серый Волк из уголовного розыска.

- Проходите, Вадим.

- Я забыл, у вас снимают что - плащ, ботинки или галстук?

- У нас ничего не снимают.

Петельников скинул плащ, вдруг оказавшись с букетом пышных и тяжелых пионов.

- Да? Какая прелесть...

Лида ринулась за вазой.

- А Сергея нет?

- Он дежурит. Есть хотите?

- Как три дня не поем, так выпить хочется. Я имею в виду кофий.

В хрустальной вазе зардел светло-бордовый растрепанный огонь. Кухня Рябинин любил пить чаи здесь и приучил инспектора - сразу изменилась, став какой-то банкетной. Петельников повозился с длинными ногами, устроил-таки их под столом и взялся за кофе. Лида села напротив:

- Как ваши розыскные успехи?

- Какие там успехи... Вот если бы я открыл месторождение, изобрел бы безалкогольную водку или бы вывел пыжиковую корову...

- Что вы сегодня, например, делали?

- Всего не упомнишь.

- Ну хотя бы в конце дня.

- Беседовал с Лешкой-Маргарином.

- Какая странная кличка...

- Он за кражу маргарина сидел.

- И о чем беседовали?

- Как бы вы ответили на такую Лехину сентенцию: "Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать?"

Лида взметнула брови, удивленная пустяшностью инспекторской работы, она считала, что инспектор ищет, догоняет, стреляет, а уж если обращается к сентенциям, то к тонким, психологическим, с намеками.

- Я бы ему ответила, что нужно теплее одеваться. А вы?