Доля дьявола

— Ты хорошо смотришься, Самюэль Ти., на коленях передо мной.

Он выпил залпом почти половину бурбона из хрустального стакана, потом отставил его в сторонку и провел руками по ее ногам, двигаясь под подол ее платья.

— Я думала, мы больше не будем этим заниматься, — произнесла она хриплым голосом.

— Я тоже.

— Я пообещала мужу, что буду хранить ему верность.

— Ты соврала.

— Да, думаю, что соврала.

Она изящно выгнулась, расслабившись, расставила ноги, теперь он мог двигаться по внутренней стороне ее бедра. Ее глаза были смертью для него, такие синие, такие глубокие, он потерялся в них. И как только ее губы приоткрылись, он понял, что будет дальше.

Он хотел ее поцеловать и не собирался давать себе передышку, пока не окажется глубоко внутри нее.

— Я даю тебе шанс остановить меня, — глухо произнес он.

— Когда?

— Прямо сейчас. Скажи мне перестать, и я перестану.

— А ты хочешь, чтобы я это сказала?

— Нет.

— Хорошо. — Она поставила бокал в сторону. — Потому что я тоже этого не хочу.

Она не подвинулась к нему, поэтому ему пришлось наклониться к ее рту… и эта едва различимая непокорность с ее стороны, всегда сводила его с ума… он и так уже потерял рассудок из-за нее. Она была настолько непредсказуема, всегда недоступна, охотник, сидевший в нем, готов был постоянно преследовать ее, даже когда держал ее в своих руках. В этом и состояла разница. Все остальные женщины просили его остаться. Джин? Бросала ему вызов и удалялась, а он начинал выслеживать ее.

И, Господи, ее губы были такими же, какими он их помнил, такими же, что он не мог их никак забыть, мягкими и все же своевольными. Он целовал ее глубоко и долго, в конце концов, ему пришлось отодвинуться, чтобы глотнуть воздуха.

— Почему ты всегда на вкус, похож на бурбон нашей семьи, когда целуешь меня? прошептала она.

— Потому что обычно мы пьем его при встрече и у меня безупречный вкус.

— Ах. Это все объясняет. — Он нагнулся, желая снова ее поцеловать, но она остановила его рукой, опустив на его грудь. — Зачем ты сюда привел меня?

Он прижался к ней своими бедрами, чтобы она почувствовала его эрекцию.

— Я подумал, что это само собой разумеется.

— Мы могли бы поехать к тебе домой.

— Долго ехать.

— Мы могли бы поехать в Истерли.

— Там невозможно уединиться.

— В поместье моей семьи больше комнат, чем в большинстве отелей. — Она улыбнулась. — Почему ты не привел меня к себе в офис? У тебя там довольно занятно, и я знаю, что ты всегда держишь выпивку в нижнем ящике своего стола.

— Но не Krug, твой желудок не воспринимает дешевое шампанское. Кроме того, моя секретарша немного устала делать вид, что громко разговаривает с кем-то по телефу, пытаясь заглушить твои стоны.

Джин засмеялась.

— Она такая чопорная.

— Раньше ты никогда не беспокоилась об этом.

— Так почему же ты привел меня сюда, Самюэль Ти.?

Вместо того, чтобы ответить, он прошелся губами по ее шеи, одновременно передвигая свои руки дальше под ее юбку, он уже был на бедрах и двигался вперед, когда…

— Ты не надела трусики, — прорычал он.

— Конечно, не надела. На улице восемьдесят пять градусов и повышенная влажность, словно я вышла из душа.

Самюэль Ти. поднялся с колен, растеряв все свое самообладание, и отточенным движением расстегнул ремень с монограммой, спуская свои брюки, Джин казалось вполне ожидала этого, находясь в полном нетерпении. Переместившись на диване, она подвинула его к себе именно в тот самый момент, когда он направил свою эрекцию к ней.

Они оба вздрогнули от его проникновения, а потом он начал двигаться.

И когда Джин прикрыла глаза, потянувшись к бокалу, стоявшем на светлом ковре, она с трудом произнесла:

— Думаю, я знаю, почему нахожусь здесь, — ахнула она, — у тебя в апартаментах.

Сквозь зубы, он спросил, почему. Или, возможно, он выкрикнул свое собственное имя. Разве кто узнает? Она всегда для него была лучшей, всегда была для него самой изящной и превосходной, всегда самой милой и самой стройной, всегда…

— Напротив находится офис моего мужа… вон там. — Она взглянула на окна до пола и указала на них… пока он входил в ее киску.

— Фактически… напротив находится его кабинет…

Она начала задыхаться, так же, как и он, но она оказалась права.

Он специально привел ее сюда, чтобы трахнуть на этом диване… и видеть ее взгляд, как у нее дергается голова, когда он трахает ее, и она смотрит на окна кабинета своего мужа Пфорда, которые находились на верхнем этаже здания по соседству.

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, — хмыкнул он.

Чтобы удержать ее от размышлений, Самюэль Ти. накрыл ее своим телом и вошел в ее киску, давая ей полно освобождение.

Она кончила, ее бокал с Kir Royale упал, разлив содержимое по ковру. Но она не насытилась этим.

Глава 11