Долина Пламени

За горной грядой лежал город. Макней перевел взгляд вниз, на ручей за сосновыми и сумаховыми рощами, на пруд чуть ниже по течению, где под темными нависшими скалами водилась форель. Он открыл часть стены, впустив прохладный воздух; рассеянно просвистел музыкальную фразу, включающую ультраакустику, которая заставляла комаров держаться подальше. На мощеной дорожке внизу он заметил тонкую стройную фигуру в светлых брюках и блузке и узнал Алексу, свою приемную дочь. Сильный семейный инстинкт лысок сделал усыновление и удочерение распространенным явлением.

Ее лощеный парик блестел в лучах заходящего солнца. Он послал вниз мысль:

Думал, ты в деревне. Мэриан в кино.

Она уловила в его уме нотку недовольства.

Посетители, Дэррил?

На час-другой…

О’кей. Там дурацкий американский фильм с продолжением, а я их терпеть не могу. Мэриан меня спрашивала… Пойду станцую пару раз в саду.

Он смотрел ей вслед, чувствуя себя отвратительно. В идеальном мире, где все были бы телепатами, пропала бы и нужда в секретах и увертках. Это и в самом деле было одним из Достоинств системы параноидов — таинственная, неперехватываемая длина волны, на которой они могут общаться. То, что называется Способностью. Макней полагал, что это была вторичная характеристика самой мутации, как и лысина, но проявившаяся в более редких случаях. Похоже было, что только лыски параноидного типа могут развить эту Способность, что говорило о возможности существования двух отдельных и различных мутаций. Учитывая хрупкость равновесия в мыслительном аппарате, такую возможность нельзя было исключать.

Но истинное взаимопонимание было совершенно необходимо для полноценной жизни. Телепаты были чувствительнее нетелепатов; их браки были совершеннее; дружба теплее; раса представляла из себя в некотором смысле единый живой блок, ведь практически ни одну мысль нельзя было скрыть от других. Нормальный лыска из вежливости воздерживался от прощупывания чужого сознания, когда контактирующий мозг сознательно затуманивался, но в конечном счете и это должно было стать ненужным. Да, когда-то в секретах не будет необходимости.

И Мэриан, и Алекса знали о связи Макнея с организацией и относились ко всему с молчаливым пониманием. Они знали без слов, когда Макнею не хотелось отвечать на вопросы, а благодаря глубокому доверию, основанному на телепатическом взаимопонимании, они и не задавали их, даже мысленно.

Алексе сейчас было двадцать. Она уже давно поняла, что является чужой в окружающем ее мире. До сих пор лыски на земле были незваными гостями, сколько бы ни придумывалось логических обоснований их появления. Огромное большинство человечества было нетелепатами, и страх, недоверие и ненависть хотя и в скрытой форме, но жили в сознании этого гигантского трибунала, ежедневно выносившего приговор мутации лысок.

Макней прекрасно знал, что вынесение смертного приговора зависит от того, опустят ли вниз большие пальцы те, от кого ждут решения И если только когда-нибудь большие пальцы опустятся…

Если только нетелепаты узнают, чем занимаются параноиды…

По дорожке поднимался Бартон. Он шел пружинистым шагом, гибкий и стройный, как юноша, хотя ему было за шестьдесят. На нем был серо-стальной парик; Макней ощутил поток бдительности, исходящий из мозга охотника. Фактически Бартон считался натуралистом, охотником на крупного зверя. Несмотря на это, иногда его добычей оказывались люди.

Наверх, Дэйв, — подумал Макней.

Ясно. Оно уже здесь?

Коллахен скоро будет.

Мысленные образы не совпадали. Семантический абсолютный символ для Коллахена в разуме Макнея был проще; у Бартона он был окрашен эмоциями, ассоциативно связанными с той половиной жизни, что охотник посвятил борьбе с группой, которую он ненавидел, — теперь уже почти патологически Макней так и не смог узнать, что скрывается за этой страшной ненавистью. Раза два он улавливал мимолетные мысленные образы умершей девушки, которая когда-то помогла Бартону, но эти мысли всегда были нечеткими, словно отражение на зыбкой поверхности воды.

Бартон поднялся на подъемнике. Его смуглое лицо избороздили морщины; он улыбался, скривив губы в одну сторону, так что улыбка казалась, скорее, усмешкой. Бартон сел в мягкое кресло, передвинув немного кинжал, чтобы он был под рукой, и подумал о выпивке. Макней предложил виски с содовой. Солнце закатилось за гору, ветер стал холоднее. Автоматическое индукционное устройство переключилось на обогрев.

Удачно, что ты поймал меня, по пути на север. Неприятность.

Касается нас?

Как всегда.

Что на этот раз?

Диапазон мыслей Бартона расширился.

Угроза лыскам

Лыска без парика с группой Бродячих Псов

Деревни подвергаются набегам