Долина золотоискателей

– Думаю, так и есть, – фыркаю я и, отвлекаясь от ухмыляющегося лица Грегори, запускаю пальцы в густую гриву Рея. Он ищет в моей свободной руке яблоко, но уж прости, дружище, от своего ты отказался в конюшне.

– Вот… именно это я и имел в виду.

Грегори прав. За последние десять лет у меня случилось всего два знаковых события. Первое – смерть матери, которая забрала часть моего сердца с собой. Я никогда не смогу оправиться после потери, хотя сейчас, к своему стыду, намного реже вспоминаю о ней. Но боль не ослабевает. И второе, полная противоположность, – появление в моей жизни Рея. Как сейчас помню, худой, весь мокрый, но уже наглый и упертый, он появился на свет пять лет назад. Обычно жеребята встают на ноги спустя пару часов после рождения. Рей же, как истинное исчадие ада, уже через полчаса мучил кобылу и не знал, до кого ему еще докопаться. Тогда-то мы и встретились, встретились и больше не расставались. Отец сразу заметил особую связь между нами и подарил его мне. Дружба с Реем помогла мне пережить утрату матушки. Он и моя долина.

Поэтому, когда в ушах вдруг гремит гром, а в паре шагов от меня словно взрывается земля, я на миг решаю, что пришел мой час покинуть этот мир.

Ох, может, лучше бы было так. Рядом столбом поднимается пыль.

– Франческо! Франческо!

Слова Грегори еще сильнее бьют по ушам, и меня наконец-то выдергивает из оцепенения. Паника перекосила лицо Грегори, взгляд его мечется от неба к земле, от одного дерева к другому, от моих ног к моим глазам. Рей ржет и, встав на дыбы, летит галопом в сторону ранчо. Мне хватает полминуты, чтобы все осознать.

В нас стреляли.

Кровь все громче шумит в голове, и я обнаруживаю, что Грегори с силой сжал мою руку. Я морщусь. Он пытается оттащить меня в укрытие, но я отчего-то застыл. Грегори толкает меня и повышает голос:

– Франческо! Очнись!

Гремит еще один выстрел, но где-то вдалеке. Грегори, видимо, поняв, что меня трясти нет смысла, резко разворачивается. Тот, кто стрелял в нас, выдал себя. Мой рыжий защитник заметил в сотне футов от нас копошение в кустах и, долго не раздумывая, решил показать и мне, и стрелку, что он тоже не промах. Совершенно в буквальном смысле.

Он подхватывает с земли камень и, размахнувшись, запускает – с такой силой, что тот свистит в воздухе. Из кустов слышится чей-то вой. Это помогает мне окончательно прийти в себя. Я хватаюсь одной рукой за свою голову, а второй – за плечо спасителя. Только что нас чуть не застрелили, а я, как чучело огородное, замер в ожидании. Грегори поворачивается ко мне, и на дне его глаз блестят ужас, азарт и безумство. Он явно доволен тем, что смог угодить камнем точно в цель. Прежде чем я бы что-то сказал, он снова хватает меня за руку и тянет в сторону, куда смылся Рей. Я медленно делаю шаг и слышу, как Грегори рычит:

– Беги, мать твою, беги!

Он толкает меня. И я бегу.

Мелькает мысль остаться и посмотреть, в кого же попал камнем Грегори, но она не самая разумная.

Мы бежим, не оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху, но нас не преследуют, выстрелы больше не звучат. От страха дорогу, обычно занимающую минут сорок, мы преодолеваем в четыре раза быстрее. Мы сбавляем обороты, только заметив забор поместья вдали. Мои легкие горят адским пламенем, в горле полыхает. Будь передо мной лужа, откуда пьют свиньи, я бы упал в нее не задумываясь.

Я в панике смотрю на Грегори. Он, убрав прилипшую прядь со лба, нагоняет меня, крепко хватает за плечи, но лишь смотрит, не в силах вымолвить и слова. Дышит он глубоко и часто, глаза бегают по моему лицу, словно он видит его в первый раз и пытается запомнить. Наконец Грегори отступает. Проводит по волосам рукой, прикрывает глаза. Опасность миновала, но, к сожалению, никуда не делась. Я открываю было рот, но Грегори опережает меня:

– Пойдем в дом? – Он задыхается, слова даются ему тяжело. – Кажется, я понял, что к чему, но я умру, если не попью воды. – Это он уже хрипит, как загнанная лошадь. – Франческо?

– Да, все хорошо. Относительно хорошо. – Я осматриваюсь по сторонам и цокаю языком. – Рея нигде нет. Ты иди в дом и расскажи всем, что случилось. Я пойду поищу Рея и приду в себя немного. Хорошо?

– Давай я пойду с тобой! – Он делает шаг вперед.

– Не стоит. Если он напуган, то мы никогда его не отловим. Он успел привыкнуть к тебе, но давай не будем забывать, что Рей все же конь. – Я улыбаюсь Грегори и в шутку щиплю его за щеку, вызывая громкое «ой». – Постарайся рассказать кратко и без лишнего драматизма. Он сейчас ни к чему.

– Ой, это ты постоянно где-то в облаках летаешь и все думаешь о своей земле и лошадях! – оскорбленно ворчит Грегори, дергает меня за волосы и, не дожидаясь ответных мер, спешит в сторону дома.

– Молча, Грегори, я делаю это молча! – кричу я вдогонку, а он лишь качает головой. Я, еле ворочая ногами, бреду в сторону конюшни. Скорее всего, Рей, испугавшись, не нашел места безопаснее, чем загон.

День из прохладного обратился в само слово «жар». Я уже не трачу сил: не стираю пот со лба, шеи, плеч и груди.