«Долой стыд!». Сексуальный Интернационал и Страна Советов

Любопытно, что в 1905 году, в феврале (в первые дни после вероломного убийства московского губернатора Великого князя Сергея Александровича) в числе арестованных значились Владимир и Инесса Арманды. В одном списке с ними: Зоммерфельд, Вноровский-Мищенко, Лютиков, Фортунатов, Бенни, Гоц, Элькин, Берков и другие. Аресты, по словам товарища прокурора Московской судебной палаты Золотарева, производились «в целях проверки предположения о возможности связи между означенным событием и преступными замыслами местных революционеров». В списке из 29 человек за номером 9 написано: «Николаев, Иван Ильин (т. е. сын Ильи Николаева. – Авт.), студент Московского университета. Имел сношения с Борисом Вноровским-Мищенко. …Проживал совместно с женой …гражданина Инессой (Елизаветой) Арманд». Типично «большевистская коммуна» состояла из трех проживающих в одном помещении: студента Ивана Николаева, брата бывшего мужа и полюбовника Инессы Владимира Арманда, и, конечно же, самой Инессы, сбежавшей от мужа и пятерых детей, младшему из которых не было еще и полутора лет!

После ареста и приговора она попадает в ссылку; за ней в Архангельск, в Мезень, приезжает и Владимир. Царская ссылка была так тяжела, так невыносима

, что в письмах к родным Инесса просит выслать ей… летнюю кофточку, причем обязательно модного английского фасона и чулки! Наверное, чтобы пофасониться перед своими великовозрастными учениками из политических ссыльных-евреев, которые, по ее словам, «совсем плохо справляются с русским языком, и приходится слышать самое разнообразное ломание русского языка, но, в общем получается очень быстро: некоторые приезжают сюда не зная ни слова и через несколько месяцев уже болтают». Проблему разнообразного ломания русского языка большевики решат после прихода к власти, – они сделают «родным языком» и «языком межнационального общения» исковерканный ими Русский, проведя реформирование, упрощение и засорение некогда великого и могучего…

На фотографиях тех лет Инесса Арманд выглядит вполне респектабельной дамой, находящейся на отдыхе в окружении многочисленных мужчин из ссыльных, впрочем, также одетых по моде: в элегантных костюмах и при галстуках. Следов угнетения или притеснения на ее лице и во всем облике нет; в связи с чем возникает естественное желание увидеть ее в качестве заключенной в одном из советских лагерей, устроенных в огромных количествах ее «великим» возлюбленным В. И. Лениным для усмирения и порабощения народов бывшей империи. Но подобная метаморфоза, увы, невозможна, как и «смелый побег за границу» из советского концлагеря.

В 1908 году Инесса бежит из ссылки, и уже в начале 1909-го оказывается в Швейцарии, где узнает о смерти своего недавнего любовника Владимира Арманда. Но времени горевать нет, нужно спешно овладевать революционным ремеслом. Засим следуют Париж, Брюссель, Берн и другие чудесные места. Из центра мировой революции поступают все новые и новые приказы, в том числе и в отношении ее: Инессу Арманд обязывают читать труды педагогов и психологов, но эти темы даются с трудом, в чем она признается в своих письмах, к примеру, уже названным друзьям Аскнази. В том же 1909 г., как утверждают советские историки, Инесса познакомилась с Лениным и «с тех пор, навсегда покоренная Лениным-вождем и Лениным-человеком, пронесла Инесса через все свои годы беспредельное уважение, любовь к нему, преклонение перед ним. С тех дней и до последнего, смертного часа жизнь Инессы озарена лучами ленинской дружбы»

(там же). Так что неудивительно, что связь их стала постоянной с 1910 года, когда Инесса перебралась жить поближе к Владимиру Ильичу в Париж.

Из истории известно, что в годы пребывания во Франции, в 1911 году Инесса Федоровна Арманд на средства партии сняла в Лонжюмо (в дословном переводе означает «длинная ослица»), пригороде Парижа, большой дом, который приспособили под классы, общежитие и столовую. Здесь создали «партийную школу для рабочих-большевиков из России, делегированных социал-демократическими организациями».