Дом 1000 дверей

- Ты это брось, - проговорил он свысока, причем «с высока» в прямом смысле. - Это тебе не поможет.

- Вот здорово! - саркастически ухмыльнулся В. - А что же мне поможет?

Казалось, Аус колебался, то ли ответить на вопрос В., то ли гордо удалиться.

- Все очень просто, - наконец заговорил он. - Найди, что тебя держит, и отпусти это. Тогда и взлетишь.

Что держит? Это он серьезно? В. оглянулся в поисках крючка, или веревки. Хотя наверное Аус скорее имел в виду нечто нематериальное. Вот еще задачка! Что же держит В.? Он вспомнил, что его падение началось с того, что он засомневался в реальности окружающего мира. Так его держат сомнения? Очень может быть. В. попытался «отпустить сомнения». Он стал убеждать себя: я не сомневаюсь, я не сомневаюсь, не сомневаюсь…. Я уверен, что этот мир реален… В. на все лады уверял себя в несомненности и реальности мира, но легкости ему это не прибавило. Он по-прежнему не мог и на полметра оторваться от земли. Казалось даже, что от подобных увещеваний В. стал еще тяжелее.

Постойте-ка! А не сделать ли все наоборот? Может быть, нужно убедиться в нереальности мира? То есть вести себя так, будто все происходящее не более чем сон? Если подумать, то именно так поначалу В. и воспринимал все эти полеты, как волшебный сон. В. попробовал и это. Он бегал, подпрыгивая, и одновременно стараясь себе внушить, что он всего лишь грезит наяву. И это ему не помогло. Очевидно, сейчас В. уже никак не мог поверить, что происходящее только сон. Более всего, видимо, потому, что ужасно боялся, что Аус бросит его в пустыне одного.

Но Аус пока был рядом, он парил неподалеку, наблюдая за неуклюжими попытками В. Когда В. вконец измотался из-за безуспешных стараний, Аус спустился с небес (опять же не в переносном смысле) и приблизился к В.

- Это тебе тоже не поможет, - указал он пальцем на мокрую от пота рубашку В. - Где начинаются труды, там заканчиваются полеты.

В. оставалось только плюнуть в сердцах. Что ж все так сложно!

Аус же, словно издеваясь над В., чуть приподня?лся над землей и «прохаживаясь» туда-сюда, а вернее паря влево-вправо, глубокомысленно вещал:

- Для осуществления действия необходима уверенность в том, что: первое – хочешь, второе – можешь и третье – вправе сделать то, что задумал. Повторяй за мной: Я хочу летать!

- Хочу летать… - эхом откликнулся В.

- Я могу летать!

- Могу летать…

- И наконец, что тоже немаловажно, я вправе летать!

- Я вправе летать! - закончил В. После воодушевляющей речи Ауса В. повеселел немного, но на этом эффект заканчивался. В. не мог взлететь, как бы он там не «хотел, мог, был вправе» и так далее.

- Мда, дела, - почесал затылок Аус.

- Что же делать? - уныло спросил В.

- Есть еще вариантв. - медленно проговорил Аус. - Слыхал я, кому-то пришлось вот так же однажды со скалы прыгать, - В. округлил глаза. - Только не помню, чем там дело кончилось, взлетел тот неудачник или нет…

В. умоляюще смотрел на Ауса. Придумай же что-нибудь!

- Вспомнил! - воскликнул Аус. - Нужно имитировать полет с достаточной степенью уверенности!

Достаточная степень уверенности? Только не это! Аус оказался поклонником сомнительных теорий Верьяда Верьядовича!

- Ты знаком с Верьядом Верьядовичем? - серьезно спросил Ауса В.

- Нет, - так же серьезно ответил Аус. В. очень сомневался в правдивости его ответа. Но Аус отрицал свое знакомство с Верьядычем. И он не смог вспомнить никакого другого способа заставить В. взлететь. Делать нечего, пришлось В. опять «имитировать с достаточной степенью уверенности», только в данном случае это относилось к полету, а не к преодолению расстояния (хотя, может быть, это одно и то же?).

В. старался как мог. Он лег животом на камни, и, разведя руки в стороны, пытался представить, что и в самом деле летит. Он летит… Только бы вспомнить это ощущение полета. В. не так-то часто приходилось летать. Только очень давно, в детстве, во сне, да еще здесь, в Улете.

Но как же в самом деле весело летать! И так просто парить, когда ты там, в небе! Летать легко, очень легко. Трудно только взлететь. Но я не взлетаю, я уже лечу. Я лечу! Я свободен! Я действительно могу летать, я могу! Я знаю, как это делается. Словно плывешь по водной глади, естественно и легко. И я хочу летать! О, как я хочу летать! Пожалуй, ничего другого я так не хочу. И я, конечно, вправе летать. Кто предписал мне всегда ползать по земле? Разве мне нужно чье-то разрешение, чтобы быть свободным? Я сам наделил себя правом летать и я знаю, что мой полет никому не помешает, так почему бы мне не взлететь?

В. открыл глаза. Он парил над землей! Наконец-то, наконец у него хоть что-то получилось! И не пришлось даже жертвовать ни одной из конечностей! Боясь опять коснуться земли, В. осторожно взмыл чуть повыше, и еще выше… и вот он уже в небе, снова легкий и невесомый, как пушинка! Как ему это удалось, он и сам не знал! Пожалуй, В. сомневался, что сможет повторить этот трюк еще раз, но все же он смог взлететь!