Дом №12

– Лев Борисович, – кротко ответствовал ему я. – Вы абсолютно вольны говорить со мною в любом тоне и заявлять мне любые подробности и нюансы, требующиеся для выполнения наших с вами фамильярных и выгодных обязательств.

– Что ж, ну так слушай. Такое дело: есть у меня тут некоторые личности, ну как есть, они периодически появляются, то есть те самые личности, которые пренебрегают Божьим даром и начинают злоупотреблять опием.

– То есть как?

– То есть они как бы изначально, как и все вы вместе, начинают потреблять опий, получая от него божественную силу, но, будучи наученные дьяволом, они начинают роптать на столь не существенную дозу самого опия, и выкупают у меня несколько сряду. Я, конечно же, много раз убеждал их, что это может плачевно кончится для них, но они, знаешь ли, не слушаются меня, я конечно мог бы не продать им, но торг есть торг, я не могу отказать им в этом, даже если я наверно знаю, что они, что они…

– Что они что?

– Что они умрут.

– Как умрут, батюшка Лев Борисович? – Спросил я, и глаза мои прояснились.

– Сильная доза опия способна отнять жизнь у любого. Они не понимают этого, ибо им всегда хочется ощущения получше, а мне, что ж, я такой же человек как и вы все, и имею такое же право стремиться к счастью. Мне же нужны деньги. Тут безусловно стоит такой вопрос, что, будучи опасаясь за своих посетителей, я бы отказал им в покупке, дабы самому себе не нарушить торговлю, но дело тут в том, что этих посетителей – уйма, и смерть одного или двух в сутки…

– Как-как? В сутки? – Оторопело переспросил его я.

– И смерть одного или двух из них в сутки, – продолжал он, не обращая внимание на безобидную мою колкость, – никак не отразится на моих доходах.

– Но как же они умирают?

– Да вот так просто, намертво засыпают и все, и не добудишься. Я им и кипятком ноги поливаю всегда, мало ли проснуться от боли, и пощечины бью, но нет-все глухо, как в могиле.

– Вот ведь ужас…

– Но есть еще один вопрос, то есть именно такой: ведь их тела нужно же куда-нибудь девать.

Тут сердце мое сжалось и перед моими глазами как на ладони вдруг прояснился рассказ моего приятеля.

– Да, это так. – Продолжал Тенетников. – Ты удивлен? А это в самом деле так, ведь я же честный человек, и не могу, чтобы на меня пала хоть тень подозрения: я сбрасываю их тела в реку, в Фонтанку, поскольку больше их девать некуда.

– Но для чего же вы посвящаете меня в эту тайну. – Говорил я, питая страх и недоверие. Мне теперь стала ясна вдруг та самая страшная тайна, и теперь, узнав ее, я даже не знал, что предпринять.

– А вот это, братец, уже другой, третий вопрос. – Все продолжал Тенетников. – Мне нужен помощник, который поможет мне сбросить труп в реку. Я предлагаю тебе работать, работать на меня, и, конечно же, не бесплатно. За каждую такую вылазку я буду брать с тебя лишь только половину цены за одну дозу опия. Согласен?

– Право, я даже не знаю, что вам сказать…

– Ну да уж соглашайся, Иван Андреевич, ведь все мы люди близкие.

Меня охватило сомнением: я не знал, согласиться мне или нет, поскольку с одной стороны я мог попасть в большую проблему или даже погибнуть сам, ведь он, плут, наверняка не сказал мне суть полного дела, да и к тому же тайна теперь была раскрыта, я мог даже вообще не приходить сюда теперь. С другой стороны, мне бы не хотелось покамест так рано прекращать курить этот опий, тем более что я не такой дурак, чтобы курить несколько доз сряду, да и самый Тенетников не дурак, не станет, я чай, устраивать мне вероломные движения или сложности, а помимо этого, я не знал, что было бы, если бы я отказал ему, быть может, меня бы даже убили, как ненужного болтуна. Я долго думал и пришел к тому выводу, что нужно соглашаться. Тем более что я находился в нем, в мире, и что все это, возможно, было всего лишь сновидением.

– Идет.

– Благослови тебя Господь, ибо все мы его верные рабы. Идем же, я покажу тебе где труп.

– Как!? Уже!? – Изумился я.

– Ну да, вот только недавно он и умер, покамест я тебя искал. Идем же, сделаем это дело быстрее.

Мы вышли в залу и тут же Тенетников подвел меня к человеку, тело которого посинело и похолодело, то есть безжизненно обвисло на стуле. Было точно ясно, что человек этот был мертв, и что умер он от превышения дозы опия. С минуту я смотрел на его мертвое лицо, стараясь узнать в нем что-либо знакомое, как вдруг страх и лютый ужас постиг меня, как никогда в жизни, так, что я даже слов не нахожу описать вам все эти чувства. Ровно передо мной находился тот самый человек, которого подрезанного я видел на улице недалеко от дома двенадцать сегодня же вечером, и который так упрямо отзывал меня жестами и убеждал не ходить в эту зловещую курильню.

Мне не хватит времени описать вам все мои мысли, поскольку Тенетников тут же обратился ко мне:

– Ну, вот, как говорится – еще тепленький. Такой же мой помощник, который много раз помогал мне погружать трупы в лодку. Сам же он с месяц назад пристрастился к двойным дозам опия, зная прекрасно, что все те тела, целые десятки, которые он же сам и помогал мне сплавлять в реку, умерли от двойной дозы опия.