Дом алфавита

— Я звонила. Я же сказала, дома я никого из вас не застала. Я звонила Штиху, но застала только Андреа, а она ничего не сказала. Ты ведь знаешь Андреа.

Она окинула взглядом стены и трофеи. Ланкау позаботился о том, чтобы ничего необычного видно не было, — только у камина лежала неровная куча деревяшек. Если бы Петра задумалась, она бы поняла: в центре комнаты не хватает трона Ланкау. Но вообще разломанный стул не занимал много места.

— А где Штих и Крёнер? — наконец спросила она. — Не знаешь?

— Нет.

Петра развела руками, перевела взгляд на высокую женщину, а затем снова на Ланкау и вяло улыбнулась:

— Ну хоть какое-то облегчение. Спасибо. Об Арно фон дер Лейене я больше думать не буду. Вызовешь нам такси, Хорст? Свою машину мы отпустили.

— Конечно.

Широколицый встал и тихо охнул. Как бы то ни было дальше, появилась неизвестная величина. Несомненно, этой глухой женщины кто-нибудь хватится, если он обеих уберет. У нее ведь наверняка есть близкие. Придется сдержаться. Хотя шанс представился великолепный. Если потребуется, Герхарт Пойкерт и Петра Вагнер исчезнуть всегда успеют. Маленькая трагическая история, достойное завершение безнадежных отношений, Ромео и Джульетта сурового настоящего. Еще есть время написать конец истории. Но в этой главе глухой женщине места нет. Придется их отпустить.

— Кстати, Хорст, где твоя машина? Как ты сюда приехал?

Говорила Петра без обиняков. Редкий случай. Какой простой вопрос. Ланкау осталось лишь улыбнуться и ответить: «Как и вы, дорогая Петра». На мгновение растерявшись, он вдруг почувствовал, что его видно насквозь, и помедлил с ответом. Недоверчиво посмотрев на хрупкую женщину, он положил трубку.

— Много ты вопросов задаешь.

Несколько секунд они не сводили друг с друга глаз, а затем она улыбнулась и смущенно пожала плечами.

— Наверное, теперь твоя очередь мне отвечать, — продолжил он.

Высокая женщина, стоявшая за спиной Петры, под его тяжелым взглядом чуть попятилась.

— Зачем ты говоришь, что раньше об этой женщине рассказывала? Что-то тут не сходится.

Он резко шагнул к Петре — выражение лица у нее тут же переменилось.

— А она вообще глухая? Я точно слышал, как ты на нее зашикала, перед тем как вы вошли.

Ланкау подошел к ней вплотную и оттолкнул — она оказалась легкой как перышко. Стоявшая за ее спиной стройная женщина закрыла руками лицо, на локте болталась сумочка. Но толку от этого не было никакого. Одна пощечина — и она рухнула навзничь, не произнеся ни слова.

Она бы и не смогла: челюсть выбита, да и сознание она потеряла.

— Зачем ты сюда пришла?

Не успела Петра добежать до двери, как на ее запястье сомкнулись пальцы Ланкау.

— Ты что творишь, Хорст? Что с тобой такое? — Она дернула руку. — Отпусти меня и успокойся!

Отпустив Петру, он подтолкнул ее к лежащей на полу женщине, но не грубо.

— Кто это? — спросил он.

— Лора. Мы зовем ее Лора, но вообще она Лорин.

— Возьми ее сумочку и передай мне.

Вздохнув, Петра сняла с вялой руки ремешок сумки. Ланкау заметил, что она была тяжелее, чем было видно по той хрупкой женщине. Прежде чем сумка опустела, на сервировочном столике у двери не осталось места. Ланкау без колебаний запустил туда руку и выхватил красно-коричневый кошелек — судя по размеру, целая сокровищница.

Кошелек оказался набит кредитными карточками. Ланкау порылся в них. Все верно, женщину звали Лорин. Лорин Андервуд Скотт. Ланкау очень долго разглядывал адрес и имя. Они ему ничего не говорили.

— Твоя подруга — англичанка. — Ланкау помахал кредитными карточками.

— Нет, она из Фрайбурга. А по крови — англичанка, ну и замужем за англичанином.

— Даже странно, сколько за один день англичан повылезало. Тебе не кажется?

— Я же говорю, она не англичанка!

Ланкау перевернул кошелек. Среди чеков он обнаружил фотографию, размером с паспортную. Петра задержала дыхание.

— Очевидно, у нее дочь есть, — сказал он. — Как ее зовут? Ты ведь знаешь?

— Ее зовут Энн.

Перевернув фотографию, Ланкау заворчал и пошел под люстру в прихожую — рассмотреть фотографию более внимательно.

— Откуда ты эту Лорин знаешь? И зачем притащила ее с собой сюда?

Широколицый резко развернулся лицом к Петре. Схватил ее за руку и сдавил:

— Так кто она, Петра? Как она связана с Арно фон дер Лейеном?

Он сдавил еще сильнее, и женщина всхлипнула:

— Отпусти!

Пытаясь сдержать слезы, она упрямо смотрела ему в глаза:

— Да никак не связана, идиот! Отпусти меня!

Борьба была абсолютно неравной. Крепкий мужчина провел рукой по затылку, с трудом вытягивая шею. Такое бывало на поле для гольфа, когда он неловко бил по мячу. Всегда доставалось мышцам шеи. Через несколько часов боль пройдет. Тощая Петра Вагнер не сопротивлялась его ударам.

Как будто бьешь по воздуху.

Ровно там же, где Арно фон дер Лейен оставил Ланкау, он усадил высокую женщину на стул, несильно отличавшийся от того, на котором сидел он. Он крепко стянул ее лодыжки — с царапин стала сочиться жидкость, — однако она даже не пошевелилась.

Она так и не пришла в себя.