Дом Безгласия

Она не стала конкретизировать, и на мои глаза навернулись слезы. Одна слезинка сорвалась и упала прямо в волосы дочери.

– Ты у меня мудрая не по годам.

– Ты всегда так говоришь.

– Потому что это верно. Хоть сейчас в президенты.

– А я достаточно умна, чтобы стать тобой?

– Ага! Ты явно хочешь что-то выпросить? Деньги?

Хейзел захихикала, и если моей задачей было развеселить детей, то она наполовину удалась.

– А что мы будем есть в дороге?

Дети способны мгновенно переключаться на другую тему – волшебный дар, особенно если речь идет о лакомствах.

– Хм-м. Не знаю. Я настроен на «Комбо». Пицца с разными ингредиентами.

– Она слишком толстая. Я больше склоняюсь к чипсам «Доритос».

– Хочешь угробить нас своим дыханием?.. Ну ладно, уговорила.

– Во всяком случае, я не буду издавать неприличные звуки, как ты и Мейсон.

Будь у меня дополнительная задача пообсуждать перед сном с каждым ребенком проблему метеоризма, то она удалась бы в двух случаях из четырех.

– По крайней мере, мои звуки не такие вонючие, как у Мейсона, – произнес я максимально торжественно.

Дочь снова засмеялась, и я понял, что почти проиграл. Однако сдаваться не хотелось.

– Ты устала, милая?

– Да. – Хейзел выпуталась из моих объятий и обхватила подушку, как плюшевого медвежонка. – Я хотела бы как следует выспаться перед завтрашним путешествием.

Мои губы растянулись до ушей. Напоследок я поцеловал дочь в макушку.

– О да, разумеется. Не хочу всю дорогу слушать нытье.

Она улыбнулась, уже в полудреме. Что ж, идем дальше.

5

– Вот здесь так прямо и написано, папа.

Мейсон показал пункт правил, глубоко запрятанный в инструкцию по игре в монополию. Мы сидели на ковре между Хейзел и Логаном, которые, судя по дыханию, уже спали.

Мейсон покосился на Андреа – та листала старый потрепанный журнал «Нэшнл Джиографик» – и повернулся к ней спиной. Я заглянул ему через плечо и прочел нужную строку.

– Ну и?

– Здесь ничего не говорится насчет уплаты пятисот баксов в середине игры. Про налоги и пошлины тоже. Отдых на Бесплатной Стоянке не имеет никакого отношения к этим деньгам!

Меня впечатлил исследовательский задор сына. Андреа настояла на использовании старых правил, хотя Мейсон утверждал, что они, согласно официальным инструкциям, не актуальны. И похоже, оказался прав.

– Преподнеси это ей как-нибудь поделикатнее. – Я бросил на подругу озорной взгляд. Она прекрасно понимала, к чему идет дело. – Лучше подождать, пока мы тронемся в путь. И тогда Андреа некуда будет деваться, когда ты поставишь ее перед фактом.

– Хороший план.

– А сейчас давай спать, ладно? Завтра долгий день.

– Ла-а-дно, – жалобно простонал Мейсон, складывая инструкцию и отбрасывая ее в сторону. – Пусть еще одну ночь думает, что выиграла. И все равно не могу дождаться, когда мы ей нос утрем. А потом устроим матч-реванш!

Я подумал, что перед реваншем мне потребуются таблетки, но проблемы лучше решать по мере поступления.

– Двумя руками за. А теперь спать.

Сын пробормотал что-то нечленораздельное и погрузился в сладкий сон, наполненный пачками денег и мужчинами в цилиндрах.

6

Уэсли уже дремал, когда я уселся на подлокотник папиного кресла. Я рассматривал черты сына: пижонскую шевелюру, жирную подростковую кожу, линию подбородка, все более мужественную… Вот так живешь и не замечаешь, как твои дети день ото дня меняются, пока в один прекрасный момент не поймешь, насколько резко и бесповоротно они повзрослели. И когда только крошечный младенец, которому я вроде бы совсем недавно менял подгузники, успел превратиться в этого юношу? Приходится поворачивать голову, чтобы рассмотреть его с головы до пят – а ведь раньше достаточно было взглянуть мельком и увидеть все тело.

Мой маленький мальчик вырос.

Я схватил наброшенное на спинку кресла одеяло, встряхнул его и укрыл Уэсли, а затем еще и подоткнул под подбородком, как в добрые старые времена, когда тот спал в кроватке, стилизованной под автомобильчик. Он перевернулся на бок, потянув за собой одеяло, и оказался ко мне спиной.

– Спокойной ночи, сынок.

Второй вентилятор стоял рядом с креслом; я включил его.

Подошла Андреа, взяла меня за руку и потащила на кухню. Мама освобождала посудомойку. Увидев ее, Андреа явно расстроилась. Возможно, она планировала, что мы поцелуемся и заодно стащим украдкой какую-нибудь вкусняшку? Самое время растопить лед и вспомнить золотое детство.

– Ну что ж, дети, – сказала мама, словно прочитав мои мысли и решив подыграть, – мы с твоим отцом наконец готовы к путешествию. Он сейчас пошел проверить дренажную систему, хочет убедиться, что после ливня ничего не вышло из строя.

– Именно сейчас? Когда на улице глаз выколи?

Мама отмахнулась, словно говоря «а что я могла сделать?».

– Пойти помочь?

– Нет. По-моему, ему нужно какое-то время побыть наедине с собой, прежде чем покинуть дом.

– Копы с ним? Может, надо убедиться, что они не спят?

– Дэвид, – твердо возразила она, – с твоим любимым старым отцом ничего не случится. У него с собой дробовик.

Мама рассмеялась, заставив меня подозревать – а не опрокинула ли она после ухода отца стаканчик джина с тоником?