Дом Дверей: Второй визит

– Пусть же начнется игра! – то тварь на основной картинке вдруг дернулась и поползла вперед. А гудящий, вибрирующий от электрической энергии экран, казалось, взорвался бьющимися в судорожных конвульсиях клубами белого света, и в воздухе запахло озоном.

Еще миг, и Джилл почувствовал, как волосы у него становятся дыбом, корчась над головой и выбрасывая искры в заряженном поле.

А затем, когда сам экран раздвинулся и что-то начало проходить сквозь него, Джилл заорал:

– Бегите! Сматывайтесь отсюда! Возвращайтесь тем же путем, каким пришли! – Совет был неплох для Миранды и других отставших: они-то все еще находились достаточно далеко от экрана, и его вспышка их не ослепила. Анжела же, закрыв лицо ладонями, споткнулась и упала в объятия Джилла. Но того тоже временно ослепило сверкание экрана, и он ничего не видел. Находясь на краю ущелья из металлолома, он не смел двинуться. Только не с Анжелой в объятиях. Они могли с таким же успехом находиться посреди зоны боевых действий – на минном поле, освещенном зажигательными сигнальными ракетами, – где один неверный шаг мог стать последним. И положение ухудшалось, так как за пределами ярких огней находился ползущий на них вражеский танк. Только это был не танк.

Джилл знал, что именно он увидел на экране, также как и Анжела с Тарнболлом. Сит сам заблаговременно предупредил их, упомянув про Алека Хэгги и преследовавшее его «создание». Создание не живое, а конструкция, механизм, сотворенный синтезатором. В предыдущем случае эту штуку интересовал только Хэгги, который не являлся участником игры, а потому подлежал удалению. Она действовала, подобно смотрителю спортплощадки, заботясь об игровом поле. Точнее, тогда действовала так. Теперь же она являлась неотъемлемой частью игры, но не в качестве какого-то суперарбитра или счетчика очков, а вполне самостоятельного игрока.

И, словно в лихорадочном сне, Джилл вспомнил свои самые первые впечатления от «создания» Сита: оно походило на… удлиненного краба, вставшего на задние лапы скорпиона или богомола – кошмар, обретший форму и материальность и выросший до чудовищных масштабов. Девять футов длиной, пять шириной, четыре высотой, с глазами на стебельках, невероятно коленчатыми клешнями, антеннами, с выгнувшимся дугой над сегментированной спиной хвостом, с жалом и другими довесками, о назначениях которых можно было только гадать. Блестящий голубоватый хитин, белые как слоновая кость жвалы, перистые, трепещущие усики… все это, а теперь и нечто новое.

Это был охотник-убийца, но он мог быть также и снайпером или партизаном, подстерегающим в засаде. Джилл наблюдал, как экран все еще раздвигался, и глазные стебельки штуки вместе с клешней проникали сквозь него!

И все эти события, мысли и действия происходили на протяжении каких-то секунд пока…

– Ложись! – Бычий рев Тарнболла перекрыл треск помех, гудение и искры электрического разряда с экрана. – На пол!

«Дерьмо!» – подумал Джилл, потому что инстинктивно понял: тронь такое, и оно начнет вонять. И когда он обхватил Анжелу и повалил вместе с собой, оно себя проявило. Сперва раздалось гневное рычание автомата рослого спецагента – всего лишь короткая очередь из полудюжины пуль, и одну из них, по крайней мере, испарило решеткой экрана. В следующий миг показалось, что Тарнболл выстрелил из базуки!

Раздался звук, словно разбилось стекло и одновременно кто-то разорвал лист металла, и экран погас с грохотом, похожим на удар грома. Порыв раскаленного воздуха овеял скальп Джилла, и над ним с Анжелой пронеслись искры электрического огня и капли расплавленного металла. А затем все кончилось. Экран дымился – зияющая черная дыра в погнутой раме, а перед ним лежали шарнир и верхняя секция пластинчатой клешни и курящийся глазной стебелек, и глаз уже тускнел. Только эти части охотника-скорпиона сумели пройти, прежде чем Тарнболл «захлопнул» дверь.

– Тпру! – осадил сам себя спецагент, протирая слезящиеся глаза. Он стоял, расставив ноги у опоры, в своей куртке десантника, дымящейся там, где на нее брызнул раскаленный металл. – Вот это боеприпасы!

– Ты пошел на чертовски большой риск, Джек, – уведомил его Джилл, когда, трясясь, поднялся на ноги и помог встать Анжеле. – Чертовски большой риск, и слава Богу!

– Тебе следовало благодарить Его, что это произошло днем, – хмыкнул Тарнболл. – Иначе вы бы действительно ослепли, да и я тоже. А если бы меня ослепило, то на этом бы все и закончилось. – Он не похвалялся; Тарнболл просто констатировал факт.

– Господи, это было все равно, как смотреть прямо на солнце!

А Джилл спросил:

– Что именно ты сделал?

– Как я сказал, – ответил Тарнболл, все еще мотая головой и протирая слезящиеся глаза, – я смотрел прямо на него, точно в середину вспышки. И именно туда-то и всадил свои пули. Это Сит подал мне идею, сказав…

– «Дверь, обзорный экран, что я ни выберу», – кивнул Джилл. – И ты догадался, что если он мог отправить что-то через экран…