Дом, который построил Джек

— Они нуждаются в оружии. Волки, кошки и дикие собаки уничтожают их урожай. Они — земледельцы, мы — военные и ученые. Нам нужен был договор, а не опустошительный набег. Сейчас ты силен, ты можешь продолжать убивать и грабить, но ты пожнешь бурю. Настанет день, когда племена объединятся и выступят против нас.

— У нас есть чем защититься.

— Думаешь, я боюсь нашего уничтожения? — резко спросил я. — Да если бы Город был разрушен прямо сегодня, это было бы прекрасно! Семена войны находятся здесь! Сейчас ты этого не понимаешь, правитель, хотя раньше был дальновиднее. Ты ослеплен властью. Ты стал боготворить Город и его жителей.

Он прищурился.

— Они — мой народ.

— А чем он отличается от других? Это такие же люди из плоти и крови, как и жители Индианы и другие племена. Какое ты имеешь право делать свое племя правителями?

— Значит, мы должны дать племенам Индианы оружие, чтобы они могли напасть на нас? — вмешался в разговор Хорстен, криво улыбаясь.

— Им нужна только свободная торговля с нами. Я их знаю. Я говорил с ними. Что касается теплового луча, я хотел увезти его на юг и отдать жителям Индианы.

— И он посмел назвать предателем меня! — воскликнул Хорстен.

Я не обращал на него внимания.

— Ты не посмел бы послать флот викингов против теплового луча, — сказал я Гарсону. — Племена Индианы получили бы возможность защищать свой урожай как от диких животных, так и от тебя.

Правитель подошел к столику и лениво постучал крюком по ранцу.

— Это самое мощное наше оружие, — сказал он. — Оно не должно попасть в чужие руки. Что касается остального, Дейл, я думаю, ты просто сошел с ума.

— Напротив. Я был безумцем, а теперь рассудок возвращается ко мне. Через десять лет ты станешь самым ненавистным тираном в Америке.

— Но Город будет в безопасности.

— Вспомни Вавилонскую башню. Цивилизация должна быть восстановлена на более широком основании, не из одной крошечной группы людей. Но ты этого не понимаешь и никогда не поймешь.

— Забудем об этом, — тихо произнес Гарсон. — Дейл, ты по-прежнему остаешься командующим флотом.

— Ты не сможешь купить мою верность, — сказал я ему. — Я совершил ошибку, не убив тебя.

Я тут же понял, что был не прав. Если бы Гарсон погиб от моей руки, бразды правления перешли бы к Хорстену. И не существовало бы никаких идеалов, пусть мнимых, которыми бы он руководствовался в своих действиях.

Пока Хорстен оставался в живых!

Я заметил полный самодовольства взгляд, которым обменялись Джоанна и Хорстен, и мгновенно понял его смысл. Им ничего не грозило. Значит, они могли снова нанести удар.

Да, Гарсон не должен был править людьми, но он был гораздо лучшим правителем, чем Джон Хорстен!

Я начал действовать мгновенно, почти не задумываясь. Я сделал шаг вперед и нанес Хорстену пощечину. Она оглушительно звонко прозвучала в почти полной тишине. Хорстен попятился, и его рука потянулась к пистолету. Глаза Джоанны на мгновение сверкнули смертельной ненавистью и тут же погасли.

Гарсон зацепил Хорстена за локоть крюком.

— Никаких пистолетов, — сказал он и посмотрел на меня.

Я усмехнулся.

— Вот именно, — сказал я. — Это вызов. Ни один благородный человек не откажется от дуэли.

— Итак? — сказал Гарсон.

Будь он умнее, Хорстен попытался бы загладить происшествие подхалимством. Но в нем кипела ярость от испытанного унижения. Он слишком давно ненавидел меня и был психологически неспособен отступить сейчас, в присутствии Джоанны и правителя.

— Принимаю, — прошептал он, оскалив острые зубы.

Гарсон открыл дверь и крикнул стражникам:

— Дуэль! — Он показал на меня и Хорстена. — Подготовьте их.

Мы вернулись в главный зал и прошли к двум колоннам, между которыми было примерно тридцать футов. Хорстена и меня привязали к колоннам, оставив свободными только руки. У нас забрали все оружие, за исключением кинжалов, которые мы взяли в правые руки. Никого не осталось между нами и за нами.

В дуэлях нет ничего нового, древний обычай был возрожден нормами рыцарского поведения. Но поединок между Джоном Хорстеном и Дейлом Хитом был из ряда вон выходящим событием, и взгляды всех сидевших за столом были прикованы к нам.

Гарсон занял свое место во главе стола, слуга налил ему вина в бокал, Джоанна скользнула на стул рядом с мужем.

Я посмотрел на Хорстена. Его толстые губы были искривлены в злобной гримасе. Я знал, как ловко он владеет ножом, и думал, что меня ждет неминуемая смерть. Но я знал также, что заберу Хорстена с собой в чистилище.

— На счет пять, — сказал правитель. — Один…

Рукоятка кинжала, казалось, ожила в моей ладони.

Я проверил балансировку, перехватил его за лезвие для быстрого броска с вращением и стал ждать.

— Два… три…

Глаза Хорстена горели дьявольским желтым светом из-под бледных ресниц. Я бросил взгляд на стол.

И заметил, как рука Джоанны мелькнула над бокалом правителя и капля прозрачной жидкости без всплеска упала в красное вино.

— Четыре…

Яд. И Гарсон ничего не заметил. Он умрет, если сделает хотя бы глоток.

— Пять!

Хорстен напрягся перед броском. Я заметил, как дрожь пробежала по мышцам его тонкой волосатой руки.

Я немного повернулся в оковах и метнул кинжал в Гарсона.