Дом моего солнца

Во-первых, Эмиль Бок говорил в контексте своего открытия о том, что в основе данной структуры лежит ритм. Ритм сохраняется, если мы поменяем местами все шесть последних притч в таблице, что важно, так как ритм является основой жизни и сутью изложения Луки, который, как известно, сам был терапевтом. Единственное место, где происходит смена ритма – это переход от притчи о потерянной монете к притче о блудном сыне. Однако, как было отмечено, в тексте Евангелия эти две притчи стоят слитно, так что Эмиль Бок сам был вынужден разделить их, в то время как традиционно эти два отрезка всегда рассматривались как одна притча.

Во-вторых, как мы уже отмечали, темы любви и молитвы очень тесно проникают одна в другую, поэтому имеет смысл рассматривать их попарно. Например, в тексте Евангелия перед притчей о вдове-просительнице стоит такая преамбула (перевод Бока): «И Он рассказал им притчу, чтобы сделать понятнее значение постоянной и неутомимой заботы о молитве». Таким образом, я не хочу спорить с самим Евангелием и не говорю: «Нет, эта притча не о молитве, а о любви». Я говорю, что нужно рассматривать их попарно, и одно другого не отменяет. Опять же, в контексте нашего рассмотрения ничего не мешает нам сделать акцент по-своему, если это раскрывает суть рассматриваемого вопроса, а именно, связь притч с блаженствами.

В-третьих, когда Эмиль Бок говорит о том, что притча о блудном сыне – это притча о любви, он использует следующие выражения: эту притчу можно отнести к притчам о любви, потому что отец, принявший блудного сына, проявляет к нему любовь. Но он не говорит, можно ли ее отнести к притчам о молитве, ничего. Однако, как мы видели в других местах, например, притча о вдове-просительнице или неверном домоуправителе, если один из двух элементов (молитвы или любви) и присутствует в притче, то он может выступать фоном, когда рассказ ведется о противоположном аспекте. Я не спорю, что в этой иллюстрации (а все притчи – это иллюстрации) отец проявляет любовь, и широко распространено мнение о том, что именно для этого и рассказана эта притча Христом – чтобы люди могли развивать способность преодолевать взаимное отчуждение и вновь принимать других людей.

Однако эта притча, как мы сейчас увидим, развивает мотив притчи о неверном домоуправителе (которая, как и странно, идёт дальше по тексту, и этот парадокс нужно отдельно разобрать).

Итак, приведём весь отрывок из Евангелия в переводе Эмиля Бока.

* * *

«И Он продолжал: у одного человека было два сына. И младший сын сказал отцу: отец, отдай причитающуюся мне долю имущества. И отец разделил деньги между сыновьями. Вскоре после того младший сын забрал все свое достояние и ушел в отдаленную страну. Там он предался разгульной жизни и растратил все, что имел. А когда у него ничего не осталось, в той стране разразился голод. Испытывая большую нужду, пошел он к одному из жителей страны наниматься в работники, и тот послал его в поле пасти свиней. И рад бы он был утолить свой голод хотя бы теми отбросами, которыми кормили свиней, однако и их ему не давали. Тогда он глубоко задумался и сказал себе: у моего отца так много работников, которые имеют хлеб в избытке, а я умираю с голоду. Встану-ка я и пойду к отцу, и скажу ему: отче, согрешил я и против Неба, и против тебя; я недостоин больше называться твоим сыном, позволь мне быть наемным работником у тебя.

И он отправился в путь и пришел к своему отцу. Уже издали узнал его отец и, полный сострадания, поспешил ему навстречу, обнял его и поцеловал.