Дом на глухой окраине

На кладбище было холодно и пахло лесом, последние солнечные лучи вяло щекотали верхушки могучих сосен, видимость была еще терпимой, но Илья все равно использовал небольшой фонарик, подсвечивая узкую тропинку, которую постепенно затягивал туман.

— Мы договорились? — мрачно сказал он, с досадой прихлопнув комара на шее.

— Да. Если там ничего странного, я начинаю жить обычной человеческой жизнью, что бы это ни значило.

— Вот самое страшное, что ты не в курсе, что это значит…

— Самое страшное — что ты так легко согласился. Не ожидала я от тебя.

— Не поверишь — сам изумлен.

Вика хмыкнула и ускорила шаг: нездоровый азарт нетерпеливо гнал ее вперед, компания придавала уверенности, а дурацкое обещание можно было и не выполнять в крайнем случае. Правда, она считала, что такого случая не будет, и, хотя очередная версия выглядела откровенно натянутой, надеялась на лучшее.

— Так я не совсем понял, что там опять случилось в твоей голове…

— Тебе же было не особенно интересно.

— Что теперь, молча идти?

— Можешь спеть, вот покойники обрадуются.

— Не забывай, что я еще могу развернуться.

Вика скривилась, демонстрируя сомнение, но все же решила поддержать беседу:

— Куда бы ты спрятал тела троих детей?

— В болото.

— Ну, оно же не совсем под боком. Туда еще надо дотащить. А если их трое, это все-таки напряжно и небезопасно.

— Тогда в какой-нибудь подвал, сарай… Никто не будет на всех участках раскопки проводить. А яму легко можно замаскировать так, что ни у кого и мысли не возникнет там искать.

— Допустим, но что потом? Если преступник раскаивается, то не сможет долго жить с таким «кладом», совесть замучает.

— А если ему плевать?

— Будет нервничать, что рано или поздно что-то всплывет. И поверь мне, так и будет. — Вика невольно поежилась. — Хранить трупы где-то у себя очень глупо, болота — хорошее решение, но есть шанс попасться во время транспортировки.

— Ты же в курсе, что их могли просто увезти?

— Я помню, была такая версия. Только теперь понятно, что это сделал кто-то из местных. А раз так, ребята до сих пор где-то здесь. Но где? Если исключить болота, в которых все равно никогда ничего не найдешь, и эти твои подвалы…

— Ну и что? Их засунули в их собственную могилу? Да брось…

— Некоторое время он держал их у себя, потом, когда все улеглось, решил найти более спокойное место. Это же гениально — в их могиле уже никто и ни при каких обстоятельствах искать не будет.

— На болотах его могли засечь, а на кладбище — нет? — вкрадчиво уточнил Илья, явно гордясь своими детективными навыками. — Слишком сложно.

— Не сложнее, чем ухлопать троих детей белым днем и почти на глазах у людей.

— Мы не знаем, что случилось.

— Вот именно! Как это вообще возможно? Убийца — будто призрак!

— Это не повод раскапывать чужую могилу в ночи.

— Если ты прав, там просто ничего нет, мы раскопаем всего лишь какую-то землю.

— А если права ты, мы весело пойдем по статье.

— Ага, значит, ты допускаешь, что я права!

— Если бы допускал, не поперся бы сюда.

Они достигли нужного места и неуверенно переглянулись. Илья приставил к ограде лопату, которую до этого нес в руке, и с недовольством поинтересовался:

— Ты ведь думаешь, что копать буду я?

— Для чего бы я тебя иначе позвала? У меня организм на ладан дышит, мне нельзя.

— Не была б ты беременна… — Илья шумно вздохнул, взял лопату и приблизился к кресту, а Вика неожиданно для самой себя выпалила:

— Он хочет, чтобы я сделала аборт.

Илья замер, немного помолчал и внимательно на нее посмотрел.

— Твой жених?

Вика кивнула. В мягких сумерках он вряд ли мог это видеть, но пояснения не требовались.

— Потому что не хочет детей?

— Хочет, только не от меня.

— Оно того стоило? — вдруг спросил Илья, и она даже не сразу поняла, что он имеет в виду.

— Возвращение сюда? Да, стоило. Я бы ни от одной секунды не отказалась, ничего не хотела бы изменить.

— Совсем ничего? — уточнил он со странной интонацией, а Вика, ощущая, что падает в пропасть, снова кивнула.

Густой румянец, заливший ее лицо, казалось, был виден даже в темноте, пульс сбился, силуэт Ильи выглядел одновременно демоническим и манящим. Мгновение, когда он просто на нее смотрел, было бесконечно долгим, Вике хотелось убежать и спрятаться, однако она стояла на месте и не пошевелилась, даже когда он отбросил фонарь и лопату и направился к ней. Теплые губы на ее губах, уверенные руки на ее теле, прерывистое дыхание на шее — все слилось в едином порыве, где не существовало прошлого и будущего, а было только сейчас, которое растекалось за пределы привычного мира и не имело никаких границ.

— Стой, — зачарованно прошептала Вика. — Остановись.

— Не хочу, — упрямо пробормотал Илья, целуя ее ухо.

— Да перестань ты! — Она с усилием его оттолкнула и прижала указательный палец к губам.

— Что не так? Ты же сама…

Вика закрыла его рот ладонью и прислушалась к окружающим звукам. Цикады звонко стрекотали, переговариваясь друг с другом, негромко шелестели листья, казалось, она различала даже четкое, торопливое сердцебиение Ильи. А где-то поодаль слышались всхлипывания, которые вряд ли был способен издавать человек.