Дом на горе

Витя вспыхнул и, нагнувшись, погрузил лейку в воду. Ну вот, она уже все знает и смеется над ним! А он ведь так не хотел вспоминать об этой неудавшейся встрече…

Потом не утерпел и украдкой, снизу вверх, заглянул девочке в лицо. Глаза ее были серьезны. И Вите стало легче.

– Ну, ехал… Откуда ты знаешь?

– А мне Костя Ручьев рассказал, – призналась Варя. – Знаешь, он как джигит… на край света умчать может!

– Знаю! – Витя, как пробку, с силой вырвал из пруда полную лейку, и вода под ней сомкнулась и забурлила. – Вы катались с ним до самого вечера…

– Что ты! – нахмурилась Варя. – Мы просто ехали… У меня так болела нога…

Но Витя все же не удержался и насмешливо сказал, что устраивать скачки на рабочих конях – не такая ужвеликая доблесть.

Затем он властно забрал Варину лейку и зашагал к грядкам:

– Показывай, где поливать, я все сделаю.

– Зачем… Я сама!

– Ну-ну, не спорить! Ты же еле ходишь. А хочешь наших яблок? Замечательный сорт!

И, не дождавшись ответа, он ринулся в свой огород, натряс с деревьев яблок и, набрав полную кепку, принес их девочке.

Потом Витя деловито принялся поливать грядку с цветами, а Варя стояла в сторонке и, улыбаясь, грызла яблоки. И, хотя они были еще жесткие, недозрелые, остро пощипывали язык и десны, девочка ела их с таким удовольствием, словно ничего слаще и вкуснее не было на свете.

И что за беда, если струя воды из лейки не всегда попадала туда, куда нужно, и мутные ручейки уже подтекали к ногам девочки! Нет, что бы там ни говорили высоковские мальчишки, а Витя Кораблев – настоящий товарищ. А как давно началась их дружба! Они были совсем малышами, когда отец Вити построил им в саду под раскидистой черемухой дом: на окнах голубые наличники, крыша под железом, резной петух на крыше; в окна были вставлены настоящие стекла, дверь запиралась на засов.

Жили ребята дружно.

По утрам они выходили «на работу». За несколько часов успевали вспахать поле, засеять его зерном, закончить сенокос на лугу, сжать и обмолотить хлеб, отпраздновать день урожая. После «работы» Витя старательно проставлял углем на дощечке палочки – отмечал, сколько трудодней выработано.

Потом, когда ребята пошли в школу, Витя носил Варины книжки, катал ее на плоту по реке. Они вместе решали задачи. А как-то раз Витя написал длинное стихотворение и передал его Варе. В стихотворении двенадцать раз упоминалось имя «Варя» и было семнадцать ошибок.

Девочка всюду вымарала свое имя и передала стихотворение учительнице. Та оставила Витю после уроков и заставила повторить правила на правописание гласных. Мальчик не разговаривал с Варей после этого две недели, стал решать задачи Кате Праховой и всем рассказывал, что Варя страшно боится ящериц и лягушек и до сих пор тайком играет в цветные стеклышки.

Потом они помирились и с тех пор, кажется, ни разу не ссорились…

Наконец лейка опустела, и Витя, решив, что поливать на сегодня довольно, посмотрел на Варю:

– А я уж думал, что ты никогда не вернешься из этого похода…

– А нам времени не хватило, – призналась девочка. – Еще бы недельку побродить.. Да, Витя! Вы как с Костей? В комсомол готовитесь?

– Я хоть сейчас!

– А Костя?

– Ручьев сам себе голова. Я его и не вижу совсем.

– Все вам тесно… – огорченно вздохнула Варя. – И что вы только не поделили?

Глава 5

«А мы просо сеяли…»

В огород зашел Митя Епифанцев, староста кружка юных мичуринцев. Митю сопровождал Алеша Прахов с сестрой Катей – белолицей, пухлой девочкой в нависшем на глаза белом платке Катя больше всего боялась, как бы не загрубело от солнца ее белое личико.

– Наш вам боевой салют! – Алеша потряс кулаком над головой и ухмыльнулся. – Замри, народ! Варя с Витькой встретились после разлуки… и закусывают кислыми яблоками.

– Алешка! – Варя со смехом протянула ему яблоко. – А ты все такой же… не переменился?

– Ему фамилия не позволяет: Прахов-Вертопрахов, – сказал Витя.

Митя Епифанцев подошел к Варе, застенчиво пожал ей руку, расспросил о походе.

– А знаешь, я по делу к тебе. Насчет просяного участка.

– А что такое? – насторожилась Варя.

– Запустили вы его.

– Как «запустили»?

– Это тебя надо спросить. – Митя хоть и был застенчив, но, когда нужно, умел говорить правдивые и резкие слова. – Ты у нас бригадир по просу. Твоя группа отвечает. На днях дед Новоселов был на пришкольном участке. Я ему про делянки с просом поясняю: так, говорю, и так, испытываем разные сорта проса на предмет рекордного урожая. «Вижу, говорит, участок показательный. Показываете, как не надо за просом ухаживать?»

– Так я же, когда в поход уходила, Кораблеву делянки передала… – Варя растерянно обернулась к Вите: – Что случилось? Ты же мне обещал?

Тот пожал плечами:

– Ничего особенного… По-моему, с просом все в порядке. Растет себе и растет.

– Лучше скажи: все в беспорядке, – хмуро поправил Митя. – Просо растет, а сорняки его перерастают.

– Ну, знаете, я не культиватор! – вспыхнул Витя. – Один за всех не переполешь.

– Один? – удивилась Варя. – А ребята? Нас же целая группа была.