Дом нас съел

Произошло вот что. Минуту назад раздался страшный грохот. Из стены, прожёгши дыру, вырвалась струя пламени и ударила прямо в ложку, которой Софья пробовала суп. На этом сила огня закончилась, и противоположная стена осталась целой, как и сама служанка. Потрясающее везение. Но Софья всё ещё стояла, будто пригвождённая к полу, и не могла оправиться от шока. В её голове только потихоньку шевелились мысли о супе.

Послышалось цоканье каблуков Анны Тарасовны, испуганно-торопливое, а не вальяжное, как обычно.

— Что здесь произошло? — гневно спросила она, увидев дыру.

Софья беззвучно захлопала ртом, как рыба. Она не знала, как описать произошедшее и объяснить, что она не виновата.

— Что ты молчишь? — Анна Тарасовна злилась, но внезапно на её лице отразилось озарение: — В той стороне ведь дом Александра…

Вместе Софья и Анна Тарасовна вышли на улицу и увидели, что в ближайшей стене дома некроманта проделана огромная дыра. По её краям камень оплавился, являя действительно устрашающую картину. За дырой виднелась полупустая комната.

— Так, я вызываю полицию, а ты постучись, спроси, что случилось и не нужна ли кому помощь, — распорядилась Анна Тарасовна.

В конце концов, она хозяйка, и её привилегия состоит в том, чтобы поручать наименее приятные дела слугам.

— Постучаться? К ним? — спросила Софья внезапно охрипшим голосом.

В доме некроманта её ждёт смерть. Мало ли что ещё там взорвётся. Софья уже даже забыла о призраках; в конце концов, призрак — нечто бесплотное, а вот огонь вполне материален и разрушил стену!

— Я не пойду! — категорически заявила Софья.

Анна Тарасовна грозно сверкнула глазами.

— Шагом марш, и пока не исполнишь, не возвращайся.

***

Остап приподнял голову, закрытую руками, и оглянулся. Он лежал на полу среди обломков стены и мало-помалу приходил в себя. Ужас сковал его при виде учинённого хаоса. Стена около двери, в которую он так отчаянно бился, разрушилась почти полностью. Камень по краям дыры оплавился, часть стеллажей в комнате горела.

Не сразу до Остапа дошло, что всё это значит. Но даже когда он наконец понял, что дыра в стене открыла путь к Заше, то слишком испугался, чтобы идти внутрь комнаты. И всё же пересилил себя ради Игната. Спасти его можно было только с помощью девочки.

С трудом переставляя ноги, Остап перешагнул через обломки стены и вошёл в комнату, из которой доносился дикий плач младенца. Он взволнованно осмотрел Зашу и понял, что она в полном порядке, хоть и изрядно напугана. Затем Остап вспомнил, что непонятно, откуда взялся огонь, и что всё может повториться снова. Он выбежал из комнаты обратно, но понял, что спрятаться негде: противоположная стена тоже разрушилась, и вокруг горели стеллажи.

Ситуация многократно ухудшилась, когда из глубин комнаты вышла Ровных. Она каким-то образом выжила в творящемся хаосе.

— Отдайте мне девочку, или вам будут вменять не только воровство, но и похищение! — потребовала она.

Плачущая от страха Заша была единственным ключом к спасению Игната. Остап не мог её просто так отдать. Но Ровных не кидалась пустыми словами, она подошла к одному из упавших стеллажей и взяла с пола полку, отломившуюся при падении.

— Что вы собираетесь делать? — в ужасе спросил Остап.

Ровных не удостоила его ответом, только презрительно сощурила глаза. Она медленно надвигалась на Остапа, держа полку обоими руками. Вор покрылся мурашками и попятился. Сейчас эта женщина напоминала ему чудовище, которое приближается к жертве. Но Остап отважно не выпускал Зашу из рук.

Ровных взмахнула полкой. Остап не мог защититься руками, и ему оставалось только уворачиваться. В руках Ровных тяжёлая полка казалась невесомой и порхала, как бабочка. Женщина, похоже, совсем не задумывалась, что может покалечить и ребёнка тоже. Когда она всё же смогла нанести вору мощный удар, он от неожиданности выронил Зашу, но, несмотря на это, Ровных продолжала его бить. Остап уже защищался от побоев руками.

— Что за вероломство?! — вскричал он.

— Вероломство?! — От возмущения Ровных даже прекратила его бить. — Вы ворвались в чужой дом, похитили ребёнка и называете меня вероломной?!

— Хорошо! — Остап понял, что отрицать всё это не имеет смысла, но собирался спасти положение любыми способами. — Но нет смысла поступать так по-варварски. Решим всё по-честному. Давайте позовём ребёнка, и он достанется тому, к кому сам подползёт.

Ровных хмыкнула.

— Отлично, — сказала она.

Она самоуверенно полагала, что ребёнок почувствует угрозу от грабителя и поползёт к ней.

Заша сидела на полу. С того момента, как зеркало испустило струю огня, она успела немного успокоиться, но снова заплакала, когда Остап уронил её на пол.

— Заша, иди сюда, — приказала Ровных.

Она разговаривала с девочкой тем же тоном, каким хозяева разговаривают с собаками.

— Заша, смотри, что у меня есть, — ласково сказал Остап.

Он достал из кармана красный нос и повертел его. Призрак клоуна мгновенно возник, привязанный к игрушке, и начал жонглировать бесплотными шариками. Заша забыла про слёзы, засмеялась и поползла к Остапу. Тот дал ей клоунский нос и поднял на руки.