Дом одиноких сердец

Только один итог она не могла подвести, потому что для этого нужно было взглянуть на себя со стороны. Ленка становилась совершенно другим человеком, причем очень быстро. Она впитывала уроки мужа, как губка, а тот только радовался, видя, как она адаптируется к новым условиям существования.

И спустя шесть лет после свадьбы жизнь их была такой же счастливой, как и вначале. В том простом понимании счастья, когда утром хочется идти на работу, а вечером хочется идти домой» .

* * *

Максим закончил читать и посмотрел на Дашу, гладящую белье.

– Ты хочешь сказать, остальные четыре – такие же? – осведомился он.

– Что? А, ты уже прочитал… Да, по-моему, на каждом листке из них просто описывается какой-то эпизод из жизни людей, и все.

– И зачем это нужно было прятать? Ерунда какая-то. Ладно, сначала нужно все прочитать, а потом уж выводы делать. Но, по-моему, в первой истории нет ничего криминального. Кстати, Дашка, – хлопнул он себя по лбу, – я же забыл за квартиру заплатить! Сходи завтра, а то нам телефон отключат.

Даша кивнула и выключила утюг.

– Максим, мне нужно тебе кое-что сказать, – начала она, облокотившись на гладильную доску.

– Ну-ка не ломать агрегат! – приказал муж. – Черт его знает, когда новую купим. Ой, елки-палки, у меня же совершенно из головы вылетело со всеми твоими рукописями… Ты зачем к нотариусу-то ездила? Ездила вообще или нет?

– Я, собственно, именно про нотариуса и хотела тебе рассказать, – медленно заговорила Даша. – Видишь ли, Максим, Боровицкий оставил мне в наследство квартиру.

В комнате повисло молчание – Максим переваривал информацию.

– Где? – спросил он наконец.

– Не знаю, – растерялась Даша от такого практицизма. – На Бонч-Бруевича где-то. А что?

– Дашка, ты не врешь? – подозрительно спросил муж.

– Да говорю тебе, нотариус сегодня прочитал завещание. Мне по нему достается от Петра Васильевича квартира.

На лице Максима сменилось несколько выражений – недоверие, ошеломление, изумление, радость, – и наконец счастливая улыбка расплылась по его лицу. Ни слова не говоря, Максим откинулся на спинку кресла и рассмеялся счастливым смехом.

Даша понимала, почему он смеется. Маленькая двушка с картонными стенами, в которой они жили сейчас, была куплена ими в кредит, и каждый месяц Максим отдавал большую часть своей зарплаты, чтобы расплатиться по нему. На оставшуюся часть и на то, что зарабатывала Даша, они и жили. Но все траты высчитывались ими до мелочей. Покупка новой пары обуви была событием. Велосипед для Олеськи они купили старенький, уже бывший в употреблении и поэтому недорогой, а сами только вздыхали, глядя на сверкающих красавцев в спортивных магазинах, на которых так хорошо было бы кататься по их лесопарку всем вместе. Да, свалившееся на голову наследство решало многие, очень многие проблемы.

– Господи, жена моя ненаглядная! – выдохнул Максим, по-прежнему счастливо улыбаясь. – Неужели наконец-то и до нас она дошла?

– Кто? – не поняла Даша.

– Ну как кто? Халява! Неужели старикан и в самом деле оставил тебе квартиру?! Да я за него молиться буду до конца…

– Максим, подожди радоваться, – перебила его Даша.

Выражение счастья мгновенно стерлось с его лица, он уселся в кресле поудобнее и усмехнулся, но уже совершенно невесело:

– Вот так я и думал, что какая-нибудь засада все-таки имеется. Не может такого быть, чтобы фортуна повернулась к нам лицом и при этом не сделала козью рожу! Ну, что там с твоим наследством? Старикан был невменяем на момент написания завещания?

– Нет, тут как раз все в порядке, – осторожно ответила Даша. – Просто я все равно откажусь от наследства. Так что не радуйся раньше времени.

Глава 6

Утром Максим ушел на работу, не поцеловав жену на прощание, и сам запер за собой.

У них это означало крайнюю степень непонимания, потому что, какой бы сонной Даша ни была по утрам, она поднималась, обнимала топчущегося в крохотной прихожей мужа и закрывала за ним дверь. Такой вот маленький простой ритуал, повторявшийся ежедневно много лет подряд. Но если он отменялся, значит, в семье случилась ссора. На сей раз ссоры не было. Без всякого удовольствия прихлебывая утром горячий кофе с корицей и гвоздикой, Даша вспоминала то, что вчера сказал ей Максим.