Дом соли и печали

Два бумажных фонаря с переплетенными веревочками, летящие сквозь ночную тьму навстречу звездам… Эта мысль показалась мне настолько прекрасной, что я захотела загадать желание прямо сейчас. Я бы хотела… И в самом деле, чего бы я хотела?

Я хотела, чтобы убийца нашелся и мои сестры перестали умирать. Чтобы Морелла спокойно родила здоровых близнецов. Чтобы Камилла вышла замуж и родила детей. Если бы я перестала быть второй в порядке наследования, я смогла бы спокойно разобраться со своей жизнью. Я посмотрела на Кассиуса. Странный свет удивительным образом освещал его скулы. И тут я поняла: больше всего на свете я хотела, чтобы он снова поцеловал меня.

– Твои желания когда-нибудь сбывались?

Кассиус застенчиво улыбнулся, и кончики его ушей слегка порозовели.

– Я встретил девушку, которая научила морских черепах плавать среди волн.

Он поднял руки и, коснувшись моих щек, нежно поцеловал в лоб. Я запрокинула голову и снова ощутила его мягкие сладкие губы. Немного осмелев, я провела ладонью вверх по его груди и обняла за шею, зарываясь пальцами в темные кудри.

– Я столько лет представлял тебя, – шептал Кассиус, покрывая поцелуями мое лицо. – И получил гораздо, гораздо больше, чем мог мечтать… Ты пахнешь, как солнечный свет, – выдохнул он, вновь касаясь моих губ.

– У солнечного света есть запах? – спросила я и тихонько ахнула, когда он поцеловал меня в шею.

– О да, – заверил он. – Вся моя жизнь – это лунное сияние и звезды. Но я могу почувствовать даже на расстоянии, как в твоих венах разливается солнечный свет. И соль. Вечная соль.

Взяв лицо Кассиуса в свои ладони, я притянула его к себе и остановила поток его мыслей поцелуем. Удивляясь собственной дерзости, я легонько укусила его за нижнюю губу. Он с жаром ответил мне, и я приоткрыла рот, чтобы ощутить его язык. Его поцелуй был прохладным и свежим, словно ночная роса в саду или первый кусочек блестящего зеленого яблока.

Меня захлестнуло всепоглощающее желание. Кассиус обвил руками мою талию и крепко прижал к себе – как в то мгновение, когда перенес меня сюда.

Собрав всю свою волю в кулак, я отстранилась от него и прервала поцелуй.

– Как мы попали сюда? – спросила я, часто дыша и отчаянно пытаясь унять биение сердца. Оно стучало так громко, что Кассиус, должно быть, слышал его на расстоянии. – Мы… мы прилетели сюда?

Кассиус рассмеялся и повернулся ко мне спиной.

– Ты видишь крылья?

– Я не знаю, как еще это назвать. Тебе даже дверь не нужна.

– Дверь? – переспросил он, подняв бровь.

– Мы пользуемся той, которая в гроте. Чтобы ходить на балы.

Кассиус озадаченно наклонил голову:

– Я… не понимаю.

– Мы нашли дверь на Сольтене. Благодаря ей Понт может быстро перемещаться по нашему миру. Мы используем ее для путешествий.

Кассиус пристально смотрел на меня. С фасада здания, крича и хлопая крыльями, вспорхнула стая птиц, и он непонимающе тряхнул головой.

– Как она выглядит, эта дверь?

Я вышла во внутренний двор храма. Меня не покидало ощущение, что я сказала что-то не то.

– Это в храме Понта. Ты поворачиваешь его трезубец, и дверь просто… появляется.

– И куда она ведет?

– Куда угодно, – ответила я, пожав плечами. – Нужно очень хорошо представить место, куда ты хочешь попасть, и войти в туннель. Так мы попали в Пелаж той ночью.

Я резко вдохнула. Наконец картинка в моей голове сложилась.

– Так вот как ты смог добраться туда так быстро и всего через несколько дней вернуться на Астрею! Ты… прилетел, – сказала я, по-прежнему не зная, как это правильно описать.

– Я не покидал Соленые острова с тех пор, как начал ухаживать за отцом. Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Я озадаченно моргнула:

– Ты был там. В замке с волками, где живут Люди Охоты.

Кассиус кивнул:

– Я знаю, где находится Пелаж, но говорю тебе: я никогда там не бывал. Это был не я.

Я нахмурилась, воспроизводя в памяти первый бал, и невольно улыбнулась, вспомнив его руки на своей талии.

– Точно ты! В маске, но…

Кассиус прищурился:

– Это не я.

Отвернувшись, он встревоженно зашагал по мозаичному полу, изображавшему ночное небо. Звезды сверкали под его ногами.

– Туфли! – неожиданно обернулся он.

– Какие еще туфли?

– Я только что понял! Вы использовали эту дверь, чтобы ходить на балы… Вы стаптываете обувь во время танцев!

Я кивнула:

– Поначалу мы ходили все вместе, но я прекратила после того дня на Астрее, когда разбился Эдгар. С тех пор мне больше не хотелось танцевать.

– Так вот почему твои туфли остались целыми и невредимыми до Первой Ночи!

– Да, но… обувь не имеет никакого отношения к смерти моих сестер.

– Откуда такая уверенность? – спросил Кассиус, пристально посмотрев на меня. – Ты правда считаешь, что их убил кто-то с Соленых островов?

– Да, это кто-то из Хаймура, – мрачно ответила я. – Перед тем как пропали Розалия и Лигейя, началась страшная буря. Никто не смог бы покинуть остров в это время.

– На лодке – безусловно. Но что, если вы не единственные, кто пользуется этой дверью? – поинтересовался Кассиус.