Домби и сын

При исчисленіи этихъ статей, капитанъ оематривалъ подсудимаго съ ногъ до головы, вникая въ каждую частицу его туалета и стараясь угадать, не употребилъ ли онъ въ дло упомянутыхъ вещей своего хозяина. Но бритвы Робу, казалось, были не нужны, щетки — тоже, потому что его платье никогда не подвергалось вліянію щетокъ, a дырявые сапоги его никакъ не могли принадлежать дяд Соломону.

— A что ты скажешь насчетъ времени, когда онъ ушелъ, — спросилъ капитан ь строгимъ голосомъ, — ну?

— Я думаю, капитанъ, м-ръ Гильсъ ушелъ очень скоро посл того, какъ я началъ храпть.

— Въ которомъ же часу?

— Какъ мн вамъ это сказать, капитанъ? Знаю только, что съ вечера я сплю крпко, a къ утру y меня очень легкій сонъ. Если бы м-ръ Гильсъ ушелъ передъ разсвтомъ, я бы непремнно это слышалъ, хотя бы онъ прокрался къ дверямъ на цыпочкахъ.

По зрломъ обсужденіи Куттль началъ догадываться, что Гильсъ исчезъ по собственной вол. Къ этому логическому заключенію приводило и письмо, оставленное на его имя. Почеркъ безспорно былъ Соломоновъ, и въ теченіи мыслей обнаруживалась обдуманная ршительность. Словомъ, дядя Соломонъ давно задумалъ убжать — и убжалъ. Оставалось привести въ ясность: куда онъ убжалъ и зачмъ онъ убжалъ? Но такъ какъ первая часть проблемы представляла непреоборимыя затрудненія, то мысли капитана сосредоточились только на второмъ ея пункт.

Припоминая странныя манеры старика и его вчерашнее слишкомъ пламенное прощаніе, теперь совершенно понятное, капитанъ съ ужасомъ дошелъ до заключенія, что старикъ, не будучи въ силахъ преодолть страшнаго безпокойства насчетъ милаго Вальтера, ршился кончить жизнь самоубійствомъ. Уже давно жаловался онъ на треволненія жизни, и теперь, когда исчезла всякая надежда, очень можетъ быть, что онъ разъ навсегда задумалъ покончить съ мірской суетой.

Ему нечего было опасаться за личную свободу и опись имнія, потому что вс деньги уплачены: что же, какъ не мысль о самоубійств заставила его скрыться? A если онъ забралъ съ собою нкоторыя вещи — что, впрочемъ, еще слдовало доказать — такъ это, безъ сомннія, — думалъ капитанъ, — сдлано для отвлеченія вниманія другихъ людей отъ его гршиаго умысла. Стало быть, вопросъ ршенъ: Соломонъ Гильсъ прекратилъ жизнь самоубійствомъ.

Остановившись на этомъ роковомъ заключеніи, капитанъ, сокрушаемый лютою скорбью, ыашелъ справедливымъ освободить изъ-подъ ареста Благотворительнаго Точильщика, такъ какъ онъ оказался невиннымъ въ злоумышленіи противь своего хозяина. Потомъ, оставивъ въ магазин за присмотромъ вещей человка, нанятаго изъ лавки маклера Брогли, Куттль и Тудль отправились на поиски смертныхъ останковъ Гнльса.

Вс полицейскія бюро, вс рабочіе дома, вс анатомическіе театры, какіе только обртаются въ столиц Соедкненныхъ Королевствъ, были изслдованы и осмотрны капитаномъ Куттлемъ. Новый герой эпической поэмы, воплотившій въ своемъ лиц вс народные элементы, онъ вмшивался во вс уличныя толпы, исходилъ вс переулки и закоулки, обозрлъ вс пристани, вс корабли, везд и во всемъ отыскивая тлнную плоть гршнаго друга. Цлую недлю прочитывалъ онъ въ газетахъ извстія о пропаж людей, объ отравленіяхъ, объ убійствахъ, и во всякое время дня и ночи готовъ былъ отправиться на мсто бдственнаго приключенія, "для удостовренія, — говорилъ онъ, — что тамъ не было Соломона". Оказывалось дйствительно, что тамъ не было Соломона, и бдный капитанъ не получалъ никакого удовлетворенія.

Наконецъ, безуспшныя попытки были оставлены, и капитанъ принялся сосбражать, что ему длать. Прочитавъ еще разъ это письмо пропавшаго друга, онъ основательно разсудилъ, что нужно прежде всего устроить и сохранить магазинъ въ приличномъ вид для Вальтера, и это безспорно есть важнйшая обязанность, возложенная на него. Для выполненія этой обязанности оказывалось необходимымъ поселиться самому въ магазин Соломона Гильса, a это сопряжено было съ нкоторыми затрудненіями со стороны м-съ Макъ Стингеръ. Такъ какъ нечего было и думать, что почтенная дама изъявитъ на это добровольное согласіе, то капитанъ, посл нкотораго колебанія, ршился на отчаянное средство — бжать съ Корабельной площади.

— Вотъ что, любезный, — сказалъ капитанъ, обращаясь къ Робу, когда этотъ смлый планъ окончательно созрлъ въ его голов, — мн надобно идти, и я ворочусь не скоро. Въ полночь дожидайея меня въ магазин, и когда я постучусь, отвори дверь.

— Очень хорошо, капитанъ.

— Ты не потеряешь своего мста, — продолжалъ капитанъ снисходительнымъ тономъ, — и, если мы поладимъ, можешь надяться на прибавку жалованья. Только смотри, не звай: если я приду въ полночь или передъ разсвтомъ, немедленно отвори дверь, когда услышишь стукъ. Вотъ, видишь ли, въ чемъ дло, любезный. Легко станется, что за мной пустится кто-нибудь въ погоню, и если ты не скоро отворишь дверь, меня какъ разъ могутъ застигнуть. Понимаешь?

Робъ общался не смыкать глазъ во всю ночь и стоять на караул. Сдлавъ это распоряженіе, капитанъ отправился подъ мирную кровлю м-съ Макъ Стингеръ.