Домен

— И я. Ты прости. Не уделял тебе много внимания. Дел было полно. Теперь все позади и мы будем вместе долго, — Черныш замотал головой, будто бы понял каждое слово и радуется перспективам.

Зурим тихонько хмыкнул и подумал: «Никогда мне не понять скотину. С големами куда как проще».

Он сонно зевнул, запахнулся плотнее в плащ и понес приготовленную сумку с вещами в конюшню. Надо приторочить ее к седлу и выводить лошадь.

Семеро всадников выехали за ворота и поскакали вниз по дороге. Вскоре показалась развилка, у которой стояли виселицы. Казненные: староста Гвазды и бывший управляющий Корн покачивались под порывами ветра. Зурим уловил ноздрями запах разложения и поморщился. Незавидная судьба. И чего им не хватало? Жили в достатке. Все у них было. И что теперь?

Механик старался не смотреть на трупы, но проезжая рядом не удержался и глянул. Посиневшие лица с отвратительными вывалившимися языками. Глаза отсутствовали. Ими падальщики полакомились в первую очередь.

«Мерзость какая», — Зурим отвернулся и вовремя. Не увидел он, как на голову Корна села ворона и стал долбить длинным черным клювом глазницу.

Через минуту молодой механик забыл о мертвецах. Он думал о совершенно другом.

О том, что в мире есть лишь две вещи, к которым стоит стремиться – к приключениям и познаниям в големостроении. Зурим в это искренне верил, поэтому не сомневался в выбранном жизненном пути. Он чувствовал, что эта дорога приблизит его на шаг к мечте.

Глава восемнадцатая

Грав.

Отряд стремился в Родхол – единственный город баронства Белиш. Именно там я надеялся потратить золото и сбыть сок молочных деревьев. Конечно, иметь выходы на потребителей в самой Империи, минуя перекупщиков и контрабандистов, гораздо выгоднее, но кто ж мне обеспечит такие связи и даст нажиться не поделившись? Никто. Скорее подгадают удобный момент и прирежут по-тихому. Систему, будь она официальной или теневой, обойти чрезвычайно сложно. Бороться и вовсе бесполезно. Лишь полные отморозки и фанатики способны на подобные подвиги. И то… Они просто заменяют старую систему на новую. Максимум на что можно надеяться – это урвать небольшой кусок. Мысли по данной теме крутились в голове, но окончательно не спешили оформиться в нечто цельное. Впрочем, я и не спешил. Рано еще.

Опасаясь попасться людям на глаза, мы пробирались какими-то звериными тропами. Причина такой скрытности проста. Старый недруг Жорэс Маргрон. Не нужно Маргрону знать, что по подконтрольным ему землям шляется молодой Ласкон с воинами. До города-то еще ладно. Пробраться незамеченными не проблема. Вот как проскользнуть обратно, да еще с подводами? Обоз соберется немаленький: оборудование для мастерской (почему бы не заработать на ремонте големов, закупленных для измененных?), сами големы и запчасти к ним, оружие, кристаллы-накопители. И много чего еще. Тот еще геморрой предстоит.

В другое время я бы с интересом осмотрел бывшие земли «предков». Не из любопытства, нет. С целью проведения разведки местности. Должен же я быть в курсе, в каких условиях вести освободительную мини войну в будущем. С недавнего времени частенько об этом думаю. Вот казалось бы, зачем? Получил второй шанс после гибели в автокатастрофе. Очнулся не крестьянином или рабом, а дворянином! И не вассальным каким-нибудь, а полновластным хозяином окрестностей. Живи и радуйся! Гавр-финансист так и сделал бы. Однако вот какая закавыка… Порой ловлю себя на том, что забываю, где и кем был совсем недавно. Будто родился Ласконом и всегда жил в этом мире. У меня есть версия, что какая-то часть личности бывшего владельца, теперь уже моего, тела сохранилась и влияет на эмоциональное состояние и мировоззрение. Иного объяснения несвойственным моему характеру поступкам не нахожу. Неприятно осознавать это, но смириться можно. Главное, чтобы потом не аукнулось. Поэтому нужно приучить контролировать собственное поведение и следить за языком. Особенно за языком. Ляпаю порой такое! Как еще не заподозрили окружающие, что дело не чисто? Удивляюсь.

— Ваша Милость. Вон там, — Фиш указал рукой на просвет в деревьях, — удобная поляна для дневной стоянки. До войны неподалеку деревня Круживица была. Крупная.

Больше сотни домов, с гостиным двором, как полагается. После разорения солдатами Маргрона деревня обезлюдела. Сейчас возрождается, только медленно. Десяток хозяйств всего, и то построились люди чуть в стороне от прежнего места. Никто не хочет селиться на пепелище. Примета плохая.

Что-то десятник сегодня слишком угрюмый и волнуется? С чего бы?

— Что-то случилось? — задал ему вопрос.

Фиш поджал губы и медленно проговорил:

— Родился я и вырос в Круживице, — ответил десятник и замолк, погрузившись в думы. Хотел его еще спросить, почему деревня называется Круживица, да вовремя прикусил язык. Нечего лишний раз напоминать людям, что я ничего «не помню», тем самым давать пищу для ненужных размышлений. И потом… Какая разница почему, кто и когда дал название селу? О предстоящем деле надо думать.