Домик у озера

Девушка удовлетворённо улыбнулась, отодвинувшись от стены. Она не знала, что будет дальше, но весь этот разговор – не её дело. Журналистка поднялась на второй этаж, планируя зайти к Генриху, ради выяснения некоторых обстоятельств. Лёгкой, воздушной, благодаря прекрасному настроению, походкой она зашла в коридор, где располагались комнаты хозяина дома, и постучала в дверь кабинета, но никто не отозвался. Тогда из любопытства она заглянула в приоткрытую дверь, но внутри никого не оказалось. Пожав плечами, девушка уже собиралась уйти, как раздались шаги и звуки разговора совсем близко. Софи растерялась и спряталась за дверь спальни Графимова. Тут же подумав, что она поступает крайне глупо, она собралась тут же выйти, но услышала, как открывается дверь и ей тут же стало страшно. Теперь поздно. Он однозначно неправильно её поймёт. Тогда девушка просто вжалась в стену и задержала дыхание. Уйду сразу после этого, подумала она; однако и это не было сделано. Стоило ей поднять голову, как она снова замерла с удивлением. Журналистка впервые находилась в опочивальне Генриха. Интерьер был стандартным: большая кровать, две тумбы, мягкое синевато-серое кресло и две двери, одна из которых открыта. Поразило её совсем не это. Повсюду были женские вещи – вот, что привлекло внимание девушки. На одной из тумб крема, в гардеробной различная женская одежда, в том числе свадебное платье, которое было изъято из её комнаты, а вдоль стен – картины, с одной подписью. Конечно, и мужские вещи тут были, но было такое ощущение, как будто в комнате живёт семейная пара, а не одинокий вдовец. Софи подошла ко второй тумбе и осторожно приподняла рамку с фотографией. Девушка на этом фото была прекрасна, она напоминала скорее искусно сделанную куклу, нежели живое существо. Блондинистые волосы чуть ниже плеч обрамляли овальное лицо с большими каре-зелёными глазами, тонким прямым носом и аккуратными красными губами; она была очень бледна, но это не выглядело болезненно, щёки всё же были розоватыми. Её фигуре и осанке можно было лишь позавидовать: аккуратные небольшие груди, нежная талия, покатые плечи и абсолютно ровная осанка. Журналистка знала, что этому её обучали с детства: и спину держать ровно, и улыбаться на каждой фотографии, и вести себя прилично. Не стоило гадать, кто это, ведь при первом взгляде София поняла, что эта истинная леди – Ева. Рядом с рамкой стояли духи, и лежал блокнот – дневник бывшей жены Графимова, исчезновение которого так расстроило Гордеенко.

Разговор в комнате напротив был едва слышен. Софи уловила лишь слово "догадается". Но она прекрасно услышала, когда дверь открылась и шаги скрылись уже в зале, скорее даже почувствовала. Скорей всего это был собеседник Графимова. Схватив дневник, девушка подошла к выходу из спальни. Теперь ей было страшно как никогда прежде, ведь Генрих мог в любую минуту решить зайти в свою комнату, что приведёт к плачевным последствиям и краху её карьеры, если не жизни за решёткой. Она слегка приоткрыла дверь и вгляделась в слабоосвещённый коридор, выжидая момента, когда сможет убежать. Но сердце билось с бешеной скоростью, и ей было страшно сделать хотя бы шаг. Тут дверь в коридор неожиданно распахнулась, и журналистка вздрогнула, притаившись в тени и пытаясь перестать дышать, но, благо, узнала посетителя.

– Никодим… Нико! – тихо шикнула она, боясь сказать что-то слишком громко. Но и того, что друг, которого она так тщательно избегала весь этот день, не услышит её она тоже страшилась.

Он услышал.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он шёпотом, не переставая шагать, пусть и на месте, иначе Генрих мог что-то заподозрить.

– Помоги! – взмолилась девушка.

Парень кивнул.

– Я его отвлеку, а ты тихо иди, – шепнул он.

Девушка радостно закивала, а напарник повернулся к противоположной двери и постучал несколько раз, затем зашёл. Сразу же начался разговор, а София тихонько вышла, восхваляя судьбу и фортуну, и прикрыла за собой дверь. На носочках она подобралась к выходу, огляделась и чуть ли не бегом направилась к своей спальне, пока никто её не заметил.

Через несколько минут к ней постучались.

Первым делом журналистка, конечно же, от всей души поблагодарила друга.

– Ну, и что ты опять натворила? – в ответ лишь вздохнул Ник.

– Ты когда-нибудь бывал в спальне Графимова?

Парень помотал головой.

– Он никого, кроме служанок, убирающихся там, не пускает.

– Вот как, – пробормотала София, подойдя к кровати. – Тогда тебе придётся выслушать меня. Смотри, – она подобрала дневник Евы и протянула его собеседнику.

Глава 10