Доминион

Так как мы были назначены в качестве партнеров над скетчем Титаника, Тристан и я начали работать, и примерно через час, у нас была полная, семиминутная речь, которая звучала хорошо.

- Итак, ты берешь последние предложения, - сказал Тристан, указывая на экран моего ноутбука, где была напечатана речь.

Я прочитала мои строки вслух

- Титаник был похож на царство, которое люди не знали, что построили. Когда Титаник был построен, он стал сном, который люди не могли поверить, что сбылся. Когда Титаник затонул, сразу началась война, в которой люди не знали, что участвуют. Смерти людей на борту Титаника стали доказательством, оставшихся в живых после трагедии стали голосами, а их голоса стали оружием.

Тристан начал хлопать, когда я закончила.

- Я представляю, что это произойдет после того, как мы закончим речь, - сказал он. Мы засмеялись.

- Надеюсь, - сказала я. - Мистер Бернард сказал, что речь должна быть не менее десяти минут, так что у нас еще есть три минуты, прежде чем мы сможем надеяться на пятерку.

- Мы могли бы уделить больше внимания фильму Джеймса Кэмерона 1997 года, - предложил Тристан. - Что ты думаешь?

- Это идея. Может быть, мы должны разыграть последнюю сцену. Ты знаешь… это жертва, которую сделал Джек, стала очень популярной.

Тристан закрыл ноутбук, а потом он взял меня за руку и привел нас к передней части класса. Я начала смеяться, когда поняла, что мы на самом деле собираемся разыграть сцену.

- Дамы вперед, - сказал он, и я хихикнула.

- Хм …Ладно, хорошо…Джек, я люблю тебя, - прошептала я, а затем засмеялась. - Это так неловко. Мы же на самом деле не собираемся разыграть сцену перед всем классом, да?

Тристан подошел ближе ко мне.

- Выигрыш этого билета, Роза, было самое лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Выражение его лица отрезвило меня.

- Хм… - пробормотала я.

Тристан взял обе мои руки в свои, посмотрел мне прямо в глаза, и сказал:

- Ты должна пообещать мне, что ты выживешь…независимо от того, что происходит.

Моя улыбка сразу исчезла. Мои щеки вспыхнули, когда я поняла, насколько близко друг к другу мы стояли.

- Я…

Тристан прервал меня и продолжил:

- Ты должна оказать мне эту честь, - он звучал так печально, что это заставило меня грустить тоже. Его слова напомнили мне причину, почему я плакала каждый раз, когда смотрела Титаник. - Обещай мне, и никогда не нарушай этого обещания.

На данный момент, мы были так близко, что я могла чувствовать тепло его тела.

Я прошептала:

- Я обещаю, - я посмотрела на него и продолжила. - Я никогда не отпущу. Я никогда не отпущу.

Тогда мы оба, Тристан и я, медленно наклонились ближе друг к другу. Чем ближе мы подходили, тем громче стучало мое сердце. Скоро наши лица были близко друг к другу, и я могла чувствовать его дыхание на моих губах. Губы были в дюйме от соприкосновения, когда Тристан оторвался.

- Это, безусловно, пять с плюсом, - сказал Тристан, когда отпустил мою руку. - Я хороший актер. Я даже не знал, что могу играть.

И так я вернулась к реальному миру. Игра. Все это было игрой для него. Теперь я могу точно сказать Саре, что Тристан меня не любил. Он даже не выглядел так, что был впечатлен тем, насколько близко мы находились.

Я выдавила фальшивую улыбку, когда подошла складывать свои вещи и сказала:

- Да, я тоже не знала, что могу играть. Я не думаю, что мы должны делать это.

Я не могу стоять так близко к нему снова, зная, что он просто играл.

- Почему нет? - спросил он. - Если Мистер Бернард не говорит, что мы не можем, я не вижу причины, почему нет.

- Я пойду проверю, здесь ли он ещё, и спрошу, - сказала я, закинув сумку через плечо. - Я думаю, что это все. Увидимся завтра, - прошептала я, обращаясь скорее к себе, чем к нему. Я не стала ждать ни секунды, прежде чем уйти в дверь. Я не могла поверить, что позволила Саре посадить эту идею, что Тристан любит меня, у меня в голове. Теперь, когда я знала, что нет, это было немного больно, хотя я никогда не верила ей.

Я медленно подошла к учительской, чтобы спросить Мистера Бернарда, могли бы мы разыграть сцену. Я была готова умолять его изменить свое решение, если бы он сказал да. И на моем пути, я решила позвонить Саре и сказать ей прямо, что Тристан точно не любит меня.

Глава 11: Рапунцель, Рапунцель.

Гидеон.

“Какой позор, что все, что мы когда-либо научились делать

было жить и ждать смерти”.

Мелоди Манфул

- Так вы два ботаника уже выиграли Нобелевскую премию? - спросил я в тот момент, когда достиг Тристана.

Я встретил Эбигейл в коридоре на своем пути назад, но она не могла видеть меня, потому что я был невидимым. Я смотрел, как она пошла в учительскую. Я хотел пойти за ней, но заметил, как Тристан встал перед дверью класса, и передумал.

Тристан вернулся в класс, а я пошел за ним.

- Пока нет, - ответил он, и на этот раз, он не звучал, как счастливый Тристан. Я не хотел спрашивать, что с ним не так.

- Как все прошло? - спросил он, как будто у нас была дружеская беседа.

Так как я никуда не торопился, то решил подыграть.