Читаем «Донжуанский список» Короткевича полностью

Но полагаю, что Короткевич, наконец, нашел в Валентине свой идеал и личное счастье. Как изменилась жизнь Владимира Семеновича после встречи с будущей женой? Слово его друзьям. Как утверждал археолог Михась Чернявский: «Валенти­на стала ему и женой, и хранительницей, и нянькой, и медсестрой, и врачом. Прежде всего, она разогнала прилипал с бутылками, часть которых целенаправленно ста­рались споить писателя. Она упорядочила его быт, опекала, освобождая время для творчества, создавая для этого уют и спокойствие». Той же мысли придерживается литературовед Адам Мальдис:

«С приходом в дом Валентины Брониславовны во многом изменился уклад Володиной жизни. Несмотря на свою научную занятость, она взяла на себя многие бытовые заботы. Перестали навещать некоторые знако­мые с «холостяцкими» привычками. Их место заняли сослуживцы по работе Вален­тины Брониславовны». В новой квартире у писателя наконец «появился отдельный кабинет для работы. Женившись, Короткевич стал чаще отдыхать — в своем любимом Коктебеле, а также в Гаграх, Дубултах. Хотя и всякое бывало в жизни, Короткевич был благодарен жене за ее повседневные хлопоты
».

Валентине Брониславовне и Владимиру Семеновичу было отмерено более десяти лет семейного счастья. Об их взаимоотношениях свидетельствует тот факт, что писатель тяжело переживал болезнь, а потом и смерть жены. 28 февра­ля 1983 года Валентина Брониславовна покинула этот мир. Чуть более чем через год, 25 июля 1984-го Владимир Семенович последовал за ней.

Уже после смерти Валентины украинский писатель Николай Амельченко «спросил у Володи, какой все-таки была его жена, ведь сам Валю так и не увидел. И он ответил грустно, чуть подняв голову, смотря в темное небо, как будто где-то там, на неизвестной высоте, увидел ее:

Она не была красавицею, но обладала удивительным духовным обаянием. Она была королевой духовности...»

Перевод с белорусского автора.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное