Дорога к себе. Когда боги против...

— Ничуть, — скептически улыбнулся Тормш, проходя в комнату. Бросил быстрый взгляд на планшет продолжавший лежать на кровати, более внимательно осмотрел стол. Сомневаюсь, что был голоден, скорее, соотносил с чем-то, понятным только ему самому. — Такие, как вы с Дамиром, так просто не сдаются. Так что считай советом… — Он поджал губы, словно вспомнив то, что не добавляло ему настроения. — Мне будет жаль, если и ты им не воспользуешься.

— Вы хотите, чтобы я спросила про Дамира? — не пропустила я намека. Впрочем, он был слишком явным, чтобы не заметить.

Вместо того чтобы просто ответить, Влэдир снял с руки комм, положил на край стола. Возникший звук был тонким и противным, благо, длился недолго. Но даже после того, как затих, неприятное ощущение осталось, как если бы продолжал оставаться тут, рядом, хоть и неслышимый.

— Объявлена боевая тревога, подняты внутренние щиты…

Развивать тему не стал, да и не требовалось. Схема действий по сигналу была понятна. Первое — перераспределение нагрузки. Минимум на внутренние потребности, включая наблюдение, максимум — защита. Работающий глушитель вполне могли пропустить. Если, конечно, не злоупотреблять.

— Я слушаю, — заставив себя хоть немного расслабиться, произнесла я. В появление союзника не верила — только не на корабле самаринянского жреца, но у Тормша могли быть и иные цели, не вступающие в противоречие с планами Ильдара.

— Тебя будут пытаться вернуть, но им потребуется время. Продержишься половину стандарта — стандарт, шансы вновь оказаться дома станут вполне реальными, — невозмутимо произнес он. На меня бросал лишь короткие взгляды, все внимание — комму.

Если все так, как Тормш пытался показать, серьезно рисковал. Рассчитывать на снисходительность Ильдара, стань ему известно об этом разговоре, будет бесполезно.

Это если все так, а если… нет.

— Страдаете альтруизмом? — непроизвольно сглотнула я, делая свой выбор. Про доверие говорить было рано, но информация могла пригодиться. Я еще не забыла слова, которые сказала Вари… «Передай ему, что я буду ждать…»

— Император Индарс помнит тех, кто оказал ему услугу, а сейчас речь идет о невесте сына его друга, которым он считает старшего Йорга. А судьба археолога довольно непредсказуема, — усмехнулся Влэдир, но тут же сменил тон, заговорив более жестко. — Покладистости Ильдар от тебя не ждет, но вряд ли что заподозрит, если твои выходки со временем будут носить не столь разрушительный характер. Не вздумай показать, будто смирилась, но попытайся чем-нибудь заинтересоваться, вроде как начала привыкать к новой жизни, хоть и стремишься к тому, чтобы он не обратил внимания на этот факт.

— Сомневаюсь, что у меня получится…

— Сомневаешься? — скривился Тормш. — Знаешь, как казнят на Самаринии отступников? — Продолжил он сам, не дав мне ответить. — Очистительный огонь. Сжигают заживо.

«Сволочь», — дернулось внутри. А в памяти промелькнуло… Дамир сидел на стуле рядом с кроватью и смотрел на меня. Ни жалости, ни брезгливости… просто беспокойство. Зная свою судьбу, он тревожился обо мне.

В груди похолодело, но я нашла в себе силы произнести спокойно:

— Дамир?!

Уточнять, что именно я хотела узнать, Тормш не стал:

— Немногим меньше, чем через половину стандарта, у него заканчивается срок покаяния. Потом — смерть.

— И ничего нельзя сделать?

Влэдир вздохнул… удрученно:

— Мало что, — нахмурился он, посмотрев невидящим взглядом куда-то мимо меня. — Мне искренне жаль Дамира, у него был не только сильный дар, но и щедрое сердце.

— Ты говоришь о нем, как о мертвеце, — передернуло меня. И ведь умом понимала, но внутри продолжала сопротивляться.

— Из вас двоих, — скривился Тормш, — шансы есть у тебя. — Пауза была короткой, но ее хватило, чтобы выражение лица Влэдира изменилось, а комм оказался у него на руке. — Быть кайри у Ильдара, — заговорил он довольно равнодушно, — не самое страшное, что могло с тобой случиться. В отличие от многих других, своим даром он не злоупотребляет, предпочитая использовать его, лишь когда действительно необходимо.

— Это я уже заметила, — не без сарказма отозвалась я, подыгрывая Тормшу. Даже если он просто перестраховывался, тема моего отношения к данному конкретному самаринянину была значительно более безобидна, чем та, которую мы обсуждали до этого, — так что не стоит убеждать меня, будто маленькое зло намного меньше, чем большое. И то, и другое, все равно останется злом.

— Я удивительно вовремя, — раздалось от двери… которая продолжала оставаться закрытой. — Благодарю тебя, Влэдир, за лестную оценку. — Створы так и не дернулись, но Ильдар выступил из них, словно и сам был иллюзией. — Ты можешь идти, — бросил он, когда поравнялся с Тормшем, — и… - его взгляд стал холодным и безжалостным, отозвавшись в моем сердце жгучей болью, — прощай.

— Ильдар! — отступил тот на шаг. Лицо побледнело, глаза забегали…

— Дамир покажет тебе… дорогу, — бросил презрительно жрец, даже не посмотрев на пятившегося к двери археолога.

— Мой госпо…

— Молчать! — закричал на меня Ильдар, резким движением скинув плащ на пол.