Дорога в новую жизнь

Вроде бы, эти двадцать два разбрелись потом по всему миру вместе со странствующим народом. Затаились у всех на виду, но продолжали наблюдать. Наблюдать и корректировать события. Корректировать… Кто-то недавно упоминал нечто похожее. На какой-то конференции… Кто-то из тех людей, присутствующих здесь.

Две горы… Так ли это? Он пытается понять, связаны ли эти две горы, всплывшие в памяти, с теми двадцатью двумя из древних времен. Пытается, но не может проследить связи. Как будто кто-то извне удалил эти связи. Кроули смотрит на него и ехидно улыбается. Кажется, он что-то знает. Может быть, он даже сам и удалил эти связи. Улыбается и Лайтборн. Этот-то точно в курсе, чего здесь не хватает. И только Скрытый остается непроницаемым. Конечно, как же еще. На то он и Скрытый.

Вот один из жрецов подходит к нему, обещает власть и немыслимые богатства. Стоп, жрецов? Разве эти люди – жрецы? Откуда он это знает? Кажется, просто догадка. С доброжелательной улыбкой подошедший застегивает на нем рабский ошейник. Чертовски знакомая улыбка. Такая вежливая. Кто же этот жрец, вспоминает он. Ведь видел же его только что. Буквально минуту назад помнил имя. Да, точно. Это же Генри Голдман – тот, кто застегнул ошейник. Тот, кто обещал ему успех. Кто пригласил на конференцию. Минутку, на какую конференцию? Мысли путаются. Нужно как-то привести их в порядок.

Теперь вот он уже не на горе. Где же? Вроде, в каком-то городе. Вокруг много безликих людей, все куда-то спешат. Он стоит на каком-то мосту. Потом куда-то идет. Заходит в какой-то бар, там встречает старого знакомого. Да, он был в баре. Какое-то странное название было у того заведения. Вроде бы, связано с каким-то фильмом или греческим божеством. Что за божество? Вроде бы, как-то связано со снами. А что такое сон? И, тоже весьма интересно, что это был за фильм? Вроде, смотрел его когда-то. Пытается вспомнить.

Вдруг в баре появляется Морфиус и предлагает на выбор красную и синюю таблетку. Максим, не задумываясь, выбирает красную. Надо бы взять синюю, но выбирает красную. Кажется, он давно уже сделал этот выбор, еще в детстве. А ведь выбери он синюю, жизнь была бы намного проще и спокойнее. Секундочку, а кто такой Максим? Знакомое имя. Где-то его слышал. Вроде бы, даже часто. Может быть, это он? Да, вполне возможно.

Проглотив красную таблетку, он выбирается из матрицы. Да, он вспомнил! Это он Максим. Но разве он уже выбрался из матрицы? Ему ведь что-то всегда мешало. Или же кто-то?

Вот он снова на той горе. Что-то поменялось. На нем вроде бы раньше был ошейник. Сейчас его нет. Хотя стоп! Ошейника нет на шее. Он держит его в руках. Не задумываясь, ломает этот треклятый ошейник. Тот поддается на удивление легко. И вот он стоит перед одиннадцатью с обломками своих прежних оков.

Скрытый заметил, что ошейник сломан. Показывает на него пальцем. Вот теперь это уже все заметили. Лайтборн смотрит непроницаемо, Кроули – с интересом, Генри Голдман качает головой. Интересно, какой-то треклятый поломанный ошейник все заметили, а самого Скрытого – нет. Его лица по-прежнему не видно. Лик Скрытого, как и раньше, окутывает непроницаемая тень.

Вокруг начинается какое-то движение. Сначала понемногу, но потом усиливается. Его окружает толпа. Надо выбираться из западни. Не зная, куда деться, он бежит выше, к одиннадцати. Те странно смотрят. Кажется, замыслили недоброе. Нет, не кажется. Точно замыслили. Толпа остановилась вокруг, смотрит. Просто оставаться здесь с одиннадцатью нельзя, это плохо кончится. Надо искать спасения. Но где?

Если оставаться наверху нельзя, надо спускаться вниз. Однако там толпа, проход закрыт. Минутку. Кажется, есть решение. Толпа! Кто сказал, что эти люди – его враги? Толпа может помочь. Надо показать им обломки ошейника. Это может помочь. На них ведь тоже ошейники! Он начинает понимать, что делать.

Обращается к толпе. Что-то говорит им. Что? Пытается донести правду. Какую правду? Поднимает руки, демонстрирует обломки ошейника и кидает их в толпу. Наступает тишина. Толпа смотрит озадаченно. Молча. Смотрит на одиннадцать горных людей и него.

Ситуация становится напряженной. Он смотрит на горных людей. Все выглядят озадаченными. Даже Голдман. Даже Кроули. Даже Лайтборн. Лица Скрытого по-прежнему не видно, но ощущаются его эмоции. Гнев? Однозначно. Жажда мести? Само собой. Но есть еще что-то. Едва уловимое, но тем не менее весьма противное. Что-то, что начинает передаваться всем горным людям. Всем, кроме Максима. Что же это за мерзкое чувство? Страх. Чего они боятся? Потери власти? Кого боятся? Максима? Толпы? Самих себя?