Дорога забытого знания (СИ)

   Неожиданно я услышала слова новой песни, которые разрушили уютный транс. Стихи обращались ко мне, напрямую и без эпитетов. Я почувствовала, как засосало под ложечкой от невнятной тоски, которая обитала рядом все время, и вдруг обрела форму, выраженная словами; оказалась невыносимой, болезненной, но в то же время стало легче, как будто вскрылся нарыв.

  Закрой свой дом, закрой глаза,

  закрой, и не смотри назад.

  Иди ко мне, иди вперед,

  тебя дорога ночью ждет.

   Ким пел резко, почти агрессивно, и гитара играла, как песня ветра, и барабаны звучали, как стук колес, не оставляя выбора. Это была не песня, это был зов дороги, и он как таинственный магнит вытянул весь покой из моей крови, оставив лишь мучительное желание отправиться в путь.

   Стабильность испортила меня, расслабила, превратила в комнатный цветок. Страшно представить, я жила на одном месте, ходила на одну и ту же работу, бегала по одному и тому же маршруту больше года. Я покрылась пылью, как бесполезный сувенир, еще немного, и из ног вырастут корни, и тогда я никогда не смогу съехать с проторенной колеи.

   Концерт закончился, музыка смолкла. Я осталась на месте.

   - Пошли, - тронула меня за плечо Зиэн.

   - Подожди, - сказала я. - Возьму отпечаток у вокалиста на память.

   В Каморки идти не хотелось. Я уже провела там слишком много времени, и мысль об еще одной ночи на том же месте вдруг показалась невыносимой. В голову приходили безумные мысли о диких поступках, чтобы отсрочить момент возвращения в рутину. Можно украсть повозку и поехать из города в сторону моря сегодня же. Впрочем, я понимала, насколько это глупо и опасно. Меня догонят, как только закончится ресурс, и тогда сегодняшняя обыденность будет казаться сказочным садом. Но я вырвусь из колеи, устроюсь работать в караван торговцев, кем угодно, хоть конюхом и зазывалой. Не останусь здесь. Надо только подумать. Жалко, в Институт идти не с чем, но сидя в цеху много ресурса не наберешь, все равно нужно что-то менять.

   Я встала в очередь или, вернее, бурлящую толпу фанатов. Здесь прыгало, толкалось, обнималось человек сто, не меньше. Слышались обрывки уже знакомых песен, исполняемых пьяными голосами, пахло молодостью и элем.

   - Я тогда пойду, мне завтра рано вставать, срочный заказ, - виновато сказала Зиэн, оглядывая кипучую человеческую массу. - Ты не задерживайся.

   - Конечно, - с облегчением сказала я. Не хотелось разговаривать и обсуждать концерт сегодня. - Все в порядке, у меня полно ресурса, не беспокойся! Передавай Эмми привет и скажи, чтобы ложилась спать, не дожидаясь меня. Приду тихо, будить не буду. Интересных тебе снов!

   - А тебе - отлично провести время, - улыбнулась художница.

   Я обыскала все свои карманы, не зная, что надеюсь найти. Со времени пробуждения у меня не было ни платков, ни бумаги. Наконец решила - пусть ставит печать на рукав. Вышью, будет напоминать.

   Когда подошла моя очередь, я подняла к вокалисту руку. Натянула рукав на костяшки пальцев, зажала ткань в кулаке.

   Ким Роаден быстро поставил печать на рукав и наклонился посмотреть на меня. Я улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку всю признательность за то, что проснулось во мне. За то, что в жизни появился смысл, а не только отчаянная цель узнать, кто я. Ким замер на мгновение, наклонился еще ниже и произнес негромко:

   - Так вот для кого я пел. Ты мне нравишься.

   - Ты мне тоже, - ответила я.

   - Хочешь провести ночь со мной сегодня?

   - Хочу.

   - Так просто? - удивился он.

   - А должно быть сложно? - спросила я с вызовом.

   Вместо ответа он взял меня за руки и поднял на сцену легко:

   - Сейчас я закончу здесь, - сказал Ким, - и ты расскажешь мне о себе.

  Глава 17

   Я открыла глаза и посмотрела на потолок фургона, в центре которого красовался настежь открытый люк. В люке виднелось небо, необычно синее и яркое для осеннего дня. Было раннее утро и было свежо и зябко.

   На стене фургона, прямо передо мной, висела старая карта, вся испещренная мелкими пометками, расчерченная извилистыми линиями, выцветшая на солнце и с оторванным углом. На противоположной стене - гитара с изображенной на корпусе обнаженной девушкой. Гармоничный рисунок, изгибы женской фигуры, как отражение форм инструмента.

   Фургон был небольшой, но не тесный, и в нем удивительно пахло дорогой. Свободой. И приключениями. Странный запах, сочетающий аромат сосен, дегтя, которым смазывают колеса, и дыма от костра.

   Ким сидел рядом и внимательно смотрел на меня, словно пытаясь разрешить некий вопрос.

   - Скажи свое имя, - потребовал он, когда увидел, что я открыла глаза.

   - Кори, - ответила я, - а в чем дело?

   - Красивое имя, - растерянно отметил он. - Почему ты не сказала вчера? Это странно.

   - Не уверена, что это правда мое имя, - объяснила я, - а мне почему-то было принципиально не врать.

   - А сейчас это уже не критично? - улыбнулся Ким. Улыбка у него была светлая и вместе с тем какая-то немного нахальная, как будто он оценивал меня, точно уверенный в своем праве на это.