Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана

В результате под штандартами Бразильской империи собрался немалый броненосный флот. Его противостояние с парагвайскими крепостями получилось затяжным, но итог его был предрешен. Порой мониторы и плавбатареи (это типы броненосцев тех лет) выходили из боя, получив свыше двухсот попаданий, но ядра оставляли лишь вмятины на броне. Ответный огонь разрушал береговые укрепления медленно, но верно.

Парагвайцы пытались что-то предпринять, как-то ответить... Применили против броненосцев бомбические орудия увеличенного калибра (70-фунтовые). Разрывы бомб наносили больше повреждений, чем ядра (в частности, серьезно пострадала «Немезида», переименованная бразильцами в «Сильвадо»), но то были повреждения мачт, дымовых труб и т.д. Главное оставалось целым под защитой брони: орудийные башни и казематы, силовые установки, — и после ремонта корабли возвращались в строй.

Морские мины (вернее, речные), примененные против броненосцев, показали малую эффективность. Один железный монстр все же отправился на дно, но внести перелом минирование не могло, обнаружить мины на узком фарватере и обезвредить их не составляло труда.

И тогда парагвайцы затеяли операцию, не имевшую аналогов в истории войн.

Они решили взять на абордаж и захватить два бразильских броненосца, и хоть так обзавестись главным оружием той войны. С лодок захватить, с легких индейских каноэ. Такого ни до, ни после не случалось. Парусники — да, захватывали силами абордажных шлюпок, и не раз. Но паровой броненосец не парусник, его штиль подвижности не лишит. Затея выглядела авантюрой из авантюр.

И ведь почти удалась...

 

Илл. 26. Индейские каноэ атакуют броненосец. Небывалое бывает...

 

Неожиданная ночная атака принесла относительный успех. Парагвайцы на двух десятках каноэ взяли на абордаж монитор «Рио-Гранде» и плавучую батарею «Кабрал», в жаркой схватке перебили бразильские команды, ночевавшие прямо на палубах. Но взять под контроль орудия и машинные отделения не удалось: остатки экипажей заперлись в помещениях, задраив все люки, — и взломать их, пробиться внутрь нападавшие не успели. На подмогу подоспели еще три броненосца и в упор ударили по «Кабралу» и «Рио-Гранде» картечью. Смели с палуб и атакующих, и вообще всё, что не было прикрыто броней.

Тем и завершилась эта авантюра.

Безумству храбрых поём мы песню...

* * *

Судьба отплатила Наполеону Третьему за предательство, — то, что император совершил в отношении Парагвая, иначе не назвать.

С англичан спрос невелик, решение разместись у них военный заказ заведомо несло в себе риски. В мирное время они корабли отдали бы, не стали бы терять репутацию. Но началась война, появился удобный предлог, и произошло то, что произошло.

Не любили в Лондоне Парагвай. Прочие «независимые» страны континента были в долгах как в шелках перед «Банком Англии» и другими банкирами лондонского Сити, постоянно сидели на игле внешних займов. Парагвай при отце и сыне Лопесах кредиты не брал принципиально. И сальдо внешней торговли старался держать положительное. Причем покупали, образно говоря, не рыб, а удочки. Не продукцию британской промышленности, а станки и прочее производственное оборудование. Неправильная была, по мнению англичан, страна. Дурной пример подающая.

Наполеон, напротив, относился к Парагваю лояльно. И личные отношения поддерживал с Лопесом дружеские. А потом ударил в спину.

Судьба отплатила...

После потери и укрепрайонов, и столицы Лопес больше года вел партизанскую войну, отвергая все предложения о капитуляции. Вот тогда-то и развернулся геноцид поддерживающих президента парагвайцев, а поддерживали его почти все.

1 марта 1870 года Франсиско Солано Лопес погиб в последнем бою Великой Парагвайской войны.

А уже летом Наполеон ввязался в войну с Пруссией и вскоре позорно капитулировал в Седане — сидя в набитой припасами крепости, имея под началом 100 тысяч солдат и несколько сотен пушек.

Как известно, лучше всего запоминаются последние слова и поступки. Французы не вспоминают, что сделал для страны Наполеон Третий (а он реально сделал много хорошего), помнят лишь позор того поражения, потерю территорий, громадную контрибуцию.

А Франсиско Солано Лопеса (хоть и его правление завершилось страшным разгромом, геноцидом, потерей половины территории) полтора века спустя поминают на родине добрым словом... Видно, заслужил.

 

Глава 16. Пожар в борделе во время наводнения, или Версия 3.0

 

Место встречи с «Дунканом» было назначено южнее 37-й параллели, в районе мыса Маданос, и неспроста, — там имелся залив, защищенный от штормов.

Еще удобнее было бы поджидать яхту в прибрежном городе Байя-Бланка, но не сложилось. Незадолго до того город навестил злой гений здешних мест, Кальфукура. Не один, понятно, с тремя тысячами своих басмачей. После их ухода от Байа-Бланки остались лишь обгорелые руины.

Проехать предстояло полторы сотни миль, и всю дорогу Гленарвана терзали сомнения: стоит ли покидать Южную Америку? Что, если Грант все-таки здесь, просто они плохо искали?