Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана

Оба собеседника проигнорировали предложение боцмана. Заговорил Паганель, и из его тона напрочь исчезло недавнее добродушие.

— Вы и без того сказали лишнего, Айртон. Название «Нью-Хайленд» намекает, что там есть горы. Таких мест мало среди низменных австралийских берегов. Мы потратим больше времени, но найдем капитана Гранта без вашей помощи. И вот тогда ваши акции, мой дорогой боцман, упадут до нуля.

— Капитана Гранта нет в Австралии. Позабудьте, что я говорил Гленарвану.

— У вас концы не сходятся с концами, Айртон, — сказал майор. — Как вы оказались в Австралии, если «Британия» разбилась у других берегов?

— «Британия» действительно потерпела крушение у побережья Австралии, в местах диких и бесприютных, и спаслись лишь семеро. Но Гранта не было на борту, он остался в основанном им поселении. Судно под командой помощника капитана шло в Сидней за припасами. Больше я вам ничего не скажу. Решайте, принять мои условия или нет. Других не будет.

Он замолчал и скрестил руки на груди. Револьвер словно сам собой очутился в руке майора. Карта вновь свернулась в рулон. Щелкнул взводимый курок.

— Господа, господа! — торопливо заговорил Паганель. — Давайте не будем совершать необратимых поступков и портить мне обстановку каюты, я терпеть не могу вид и запах крови. Давайте попробуем найти решение компромиссное, устроившее бы обе стороны. Чтобы и волки остались сыты, и овцы целы.

— Давайте попробуем, — согласился майор без малейшего энтузиазма.

«Интересно, — думал Айртон, — кого француз считает здесь волком, а кого овцой? На самом деле волков здесь трое. И все в овечьих шкурах».

О возможном компромиссе он не раздумывал. Все варианты давно просчитаны и продуманы до мелочей. Надо выдержать надлежащую паузу и переходить к плану номер два. Он честно старался этого избежать и не доводить дело до большой крови. Но двое упрямцев сами выбрали для себя страшную судьбу. И для остальных пассажиров «Дункана». И для большей части экипажа.

— Я согласен на компромисс, — прервал он молчание. — Местонахождение Гранта будет названо, когда шестеро моих товарищей поднимутся на борт и австралийский берег скроется за горизонтом. Мне представляется, что даже ваш ненадежный револьвер, господин майор, не выстрелит семь раз, ударившись об пол. Он шестизарядный.

* * *

— Он лгал, — уверенно сказал майор, — и он что-то задумал. У меня такое чувство, что придется все-таки однажды застрелить этого парня.

— Я буду последним, дорогой майор, кто упрекнет вас за это. Негодяй посмел утверждать, что я забыл изобразить какие-то острова на своей карте! Никто еще так не оскорблял Жака-Элиасена-Франсуа-Мари Паганеля! Но отчего вы решили, что он лгал?

— «Британия» и семеро спасшихся с нее. Почему никто из них не обратился к властям, не сообщил о случившемся, не рассказал, что капитану Гранту нужна помощь? Мне кажется, Грант не отправлял «Британию» за припасами. Капитана бросил на берегу взбунтовавшийся экипаж. И, похоже, взбунтовал его наш друг Айртон. Подозреваю, что судном он толком управлять не умел и угробил его на прибрежных рифах.

— Очень правдоподобная версия. Но без помощи Айртона нам никак сейчас не обойтись. Придется сыграть с ним в рискованную игру, имея слишком мало козырей на руках.

— Зато мы сразу догадались, что играем с шулером. Это уравнивает шансы.

— Нью-Хайленд… — задумчиво произнес географ. — Неужели Грант и в самом деле проникся идеями шотландского патриотизма и основал поселение для соотечественников?

— Похоже, основал, — согласился майор. — Если только Айртон не выдумал это поселение. Хотя зачем ему лгать в этом вопросе, мне не понять.

Еще одну мелькнувшую у него мысль Мак-Наббс не стал произносить вслух. Вот какую: «Но Грант в любом случае никакими идеями не проникся, просто кто-то в Хоум-офисе решил сыграть игру до конца». 

Ферма Падди О'Мура, 20 декабря 1864 года, поздний вечер

— Я сделал всё, как вы просили, господин Паганель, — говорил Падди О'Мур. — Я подтвердил все слова Айртона, какие мог подтвердить. Но на деле всё обстоит несколько иначе.

— Продолжайте, дорогой друг, продолжайте. Я внимательно слушаю.

— Айртон действительно числился работником моей фермы два месяца, даже больше, скоро сравняется три. Но бывал он тут редко, наездами. Приезжал на день-другой, затем снова исчезал дней на десять.

— И никто не удивился? Ни ваши сыновья, ни другие работники?

— Никто. Он числился гуртоправом, считалось, что он помогает перегонять мой скот в Уиммеру. На самом деле коровы и овцы добирались туда без его помощи.

— Понятно… Как вы думаете, чем он на самом деле занимался во время своих отлучек?

— Я думаю, господин Паганель, что он бушрейнджер. Я терпел его здесь только по вашей просьбе.

— Бушрейнджер? Стоило ожидать… Не печальтесь, дорогой Падди, скоро мы избавим вас от этого человека. Не думаю, что он когда-то здесь снова появится. Отмели ему на карте… ишь, придумал…

— Не уверен, что понимаю вас, господин Паганель.

— Не важно. Вы пытались что-то выведать у него о Гранте?