Дороги выбора (СИ)

Домочадцы засуетились, Аста, как заправский командир, отдавала приказания, что можно оставить, а что вынести непременно. Где поставить ширмы, а где расположить кресло. Через пол часа появился целитель Май. Сотни писем понеслись в разные точки с сообщением о том, что искра наследника формируется. Я тихо отошел к дальнему окну и замер, если честно, просто боялся, что Аста выгонит.

Сердце колотилось в груди и было страшно дышать, вот уж не думал, что на старости лет от волнения контроль потеряю. Ко мне подошли Ар и Олев.

— Аста разрешила остаться в зале, но к ширмам не подходить, — печально улыбнулся мой сын. — Мастер Май заявил, что они будут первыми встречать Киани.

— Они целители и больше понимают во всем этом, в конце концов Киани человечек, и такая ноша для нее опасна. — согласился я. — Рад тебя видеть, мальчик мой, ворвался в зал, даже деда не обнял.

- Прости, дед, — Аргайл крепко обнял меня. Несмотря на его спокойствие, сердце внука колотилось в груди, как и у меня.

— Киани сильная девочка. Она справится. — решил я подбодрить его. — Тем более Май и твоя мама рядом, Они не дадут плохому случится.

— Я знаю, — улыбнулся он.

Мы замерли втроем в ожидании новостей. Впервые в этом зале три поколения рода Неугасимого пламени были соединены одной надеждой встретить и принять в семью новую кровь.

— Пресветлые небеса, защитите, направьте, поддержите молодые крылья, что стремятся домой… — зашептал Олев молитву отцов нашего рода, и впервые я почувствовал, как его слова наполнились искренним чувством переживания, невероятной любовью, осветившей наше ожидание.

Глава 12

Киани

Я вошла в комнату и сразу ее узнала. Столько времени прошло, а она не изменилась, та же осанка королевы, одета с иголочки, вот только в руках появилась трость и морщин на лице прибавилось. На глазах матери я увидела золотистое сияние магии иллюзии, явно Григорий наложил, чтобы она воспринимала меня прежней.

— Здравствуй, мама, — прошептала я.

Меня мучил вопрос, узнает ли? Я ведь так изменилась, даже голос, но лицо женщины дрогнуло, и она протянула ко мне руки:

— Доченька, ты жива, какое счастье!

Её голос дрожал от волнения, и от этого у меня внутри все скрутило. Как же долго я ждала этих слов… Доченька… Но почему-то сейчас они впились в сердце острей ножа.

— Ну, вы поговорите тут, не буду вам мешать, — Григорий спокойно вышел, а мне захотелось выхватить у моей биологической матери палку и наброситься на духа Земли.

Дверь закрылась за ним, словно запирая меня в ловушку.

— Смотрю, скоро мамой станешь, — неожиданно в комнате прозвучал прежний голос моей матери. Никакой мягкости, нежности. Спокойствие и безразличие. Это помогло встряхнуться и осознать, что я не одна. — Знаешь, кто будет?

— Да, мальчик.

— А отец где?

— Далеко.

— Бросил?

— Нет! — я заявила это с таким возмущением, что мать усмехнулась. Тяжело опираясь на палку, она прошла и села за стол.

— Куда ты хочешь уехать?

— К мужу.

— Он любит тебя?

— Да.

— А ты его?

— Очень.

— Если уедешь, ты уже не вернешься?

— Не вернусь… — в комнате повисло молчание.

— Знаешь, я скоро умру, — неожиданно заявила мама. — Григорий сказал, что ты будешь за мной ухаживать и даже поможешь поправиться, только надо тебя уговорить остаться. И у меня будет внук, здоровье, семья…

Я почувствовала, как задрожали ноги, и, подойдя к столу, села рядом. Я видела болезнь матери, она поднималась по бедру, обхватывала правую сторону ее тела. Ей действительно нужна была помощь, я не смогу вылечить ее быстро… Но смогу…

— Ты останешься? — голос был тих и печален.

В моем сердце что-то оборвалось, и стало очень больно, уйти, оставив здесь больную мать… Я не могла.

— Ты останешься? — вновь спросила она.

— Да, — прохрипела я.

— Почему, — также тихо спросила она.

— Ты моя мама, ты родила меня. Я не могу иначе…

Неожиданно мама протянула руки и коснулась моего лица, повернула его к себе. Она несколько минут вглядывалась в мои глаза, и я не выдержала, слеза скатилась по щеке. Мама убрала руки тут же, словно обожглась.

— Когда мне сказали, что ты умерла, я очень расстроилась, — неожиданно голос вновь стал спокойным и безразличным. — Я вдруг поняла, что между нами так и не состоялся довольно важный разговор. И поэтому, когда мне сказали, что ты здесь, я приехала, несмотря на боль.

— Я могу облегчить ее, — я потянулась к ноге матери.

— Нет! Это моя боль, она останется со мной! А ты будешь сейчас просто слушать. Поняла?

— Да, — я растерянно посмотрела на нее.

— Знаешь, в своем детстве я купалась в любви и счастье. Твоя бабушка, моя мама, умела любить и в то же время быть строгой. Умела радовать, но никогда не баловала чрезмерно. Её любовь многое мне дала…

Мне было четырнадцать лет, когда в нашу деревню приехала старуха и заявила, что я приемная дочь. Что моего отца сгубила моя приемная мать, а родная живет в городе и мечтает вернуть свою доченьку.

Я была так шокирована, что потребовала правды от матери. Ты ведь знаешь, она никогда не могла врать…