Дорогой восстания

Помимо этого, была набрана стрелецкая сотня из бойцов с огнестрелами, их также обучали маршировать. Кроме того, и пикинеров, и стрельцов учили попеременно проходить сквозь строй друг друга. Точнее, даже пробегать: одни оперативно делают в шеренгах довольно широкие проходы, другие, сбившись в плотную колонну, должны бегом миновать строй товарищей и выстроиться перед ними. Самым сложным маневром было одновременное движение румскими колоннами внутри обоих строев — прием явно скопировали у древних румских легионеров, но и его и пикинеры и стрельцы освоили.

Да-да, они его освоили — маневр, делающий честь лучшим фряжским наемникам. Ведь иными словами, стрельцы теперь могут быстро пройти сквозь строй пикинеров, построиться перед ними, дать один-два залпа и тут же с хорошей скоростью отступить за лес пик, в то время как пикинеры оперативно и четко выстраиваются перед застрельщиками, закрывая их от удара врага.

И что настораживает во всем этом: стражи даже не скрывают (а собственно, перед кем?), что все три сотни бойцов в скором времени покинут крепость. И явно не для похода в степь — там обученной на фряжский манер пехоте просто нечего делать… А самое интригующее — с ними же собирались выступить лучшие наездники, числом две сотни, и я с ужасом отметил, что у каждого всадника к седлам приторочены самопалы! Это же сто процентов превышение всех мыслимых и немыслимых норм вооружения огнестрельным оружием в Рогоре! И ведь я видел, что и эти бойцы готовились, да еще как! Они маневрировали за крепостью, добиваясь идеально ровных шеренг, имитируя рейтарскую атаку — разом выхватывая самопалы, делая секундную паузу на выстрел, бросая их в кобуру и выхватывая вторые самопалы, а после оголяя сабли и переходя на стремительный галоп. Или, сбившись в плотный клин, атаковали с опущенными пиками… Всадники разучивали еще множество приемов конного боя — расходясь широкой лавой, а после в считаные секунды сбивая строй; атакуя строем — и тут же разделяясь в стороны на две равные колонны; разворачиваясь на месте, скакать назад — и тут же в стороны, и тут же разворот лицом…

Все эти приготовления наталкивали меня на самые нехорошие подозрения, которые подкреплялись и тем фактом, что ранее степная стража не направляла вербовщиков в лен (теперь же было нанято не менее двух сотен новобранцев) и резервистов не собирали по округе в столь значительном количестве (было мобилизовано три сотни отслуживших свое стражей). Таким образом, из постоянного гарнизона крепости и застав, за ней закрепленных, осталась лишь жалкая сотня воинов. Пять сотен отлично вооруженных и обученных воинов с минуты на минуту ждали отправки… Куда?!

Так что привычного года на подготовку (скорее все же полгода) у новобранцев на этот раз не было. Лучших из нас, показавших хотя бы удовлетворительные результаты во владении саблей, конем и луком, уже через месяц начали выдергивать в патрулирующие степь десятки, что ранее казалось просто немыслимым.

Нет, конечно, в такой десяток входили, как правило, один-два ветерана, пара новичков и еще шестеро бойцов-резервистов, так что в итоге патруль получался довольно крепким. Тем более что уже служившие бойцы быстро вспоминали былые навыки и набирали форму, правда, многие из них откровенно скучали по семьям. Однако осенняя жатва закончилась, и основные запасы еды на зиму подготовлены, так что если повод для тоски у резервистов и был, то повод болеть сердцем вроде бы отсутствовал — с голодухи не помрут, а для отражения торхов бойцы и были призваны на кордон.

Не избежал назначения в конные разъезды и я — надо думать, один из самых подготовленных новобранцев.

К слову, степняки давно уже не беспокоили стражу, в крепости ходил стойкий слух, что это как-то связано с посольством Торога, сына барона Корга, в степь. Кто-то понемногу начал расслабляться, и постепенно в поступках и действиях стражей проявилась некоторая беспечность — вторая косвенная причина моего позора…

Не зря торхи называют свои земли Великий ковыль. Ибо куда ни бросишь взгляд, до самого горизонта расстилается бескрайнее море дрожащего на ветру ковыля. Как же не хватает здесь привычных взгляду рощиц, перелесков, дубрав…

На этот раз разъезд углубился в степь верст на десять. Погода стоит еще по-летнему теплая, даже жаркая, и только вечером приходит долгожданная прохлада, несущая в себе соблазнительные запахи степных трав. Но темнеет уже по-осеннему быстро, и, поразмыслив, десятник Сварг решил остановиться на ночевку у подножия очередного кургана, увенчанного каменной бабой, — с него открывается отличный вид на окружающие ковыли.

Свои сомнения насчет того, что торхи также понимают перспективность кургана как наблюдательного пункта и что ночью даже при самой яркой луне не всегда разглядишь скрытно подступающего противника, я оставил при себе — не стоит вчерашнему новобранцу учить ветеранов стражи. Они-то в любом случае опытнее и врага лучше знают…