Досье Сарагоса

(В НКВД Николай Владимирович Скоблин был зарегистрирован как агент № 13. Он умер в 1938 году при загадочных обстоятельствах, возможно, НКВД убил его при попытке вывезти из Испании в СССР. — прим. автора. Официальная версия российской ФСБ утверждает, однако, что Скоблин погиб в 1938 или даже еще в 1937 году во время бомбежки франкистами Барселоны. — прим. перев.)

Все началось с признания Скоблина Гейдриху: мол, маршал Михаил Тухачев-ский, верховный главнокомандующий после Сталина, подстрекал к заговору для свержения диктатора. Тухачевский отправился в Лондон в январе 1936 году по случаю похорон короля Георга V. Он воспользовался этим, чтобы прозонди-ровать реакцию различных видных английских деятелей по отношению к пре-тензиям Гитлера на Австрию и Чехословакию, и высказал свои опасения, что Сталин воспользуется этим, чтобы начать мировой конфликт, противопоставив силу силе.

(Михаила Николаевича Тухачевского как начальника штаба РККА вряд ли следует назы-вать «верховным главнокомандующим после Сталина», ведь между ним и Сталиным был еще нарком обороны Ворошилов. — прим. перев.)

СД Гейдриха было в курсе этого демарша. Утечки информации в Лондоне неза-медлительно дошли до посольства Германии. Следовательно, в том, что говорил Скоблин, была правда.

Утечки были также в Париже, из французских кругов. Тухачевский побывал там до своего возвращения в СССР. Он беседовал с генералом Морисом Гамеленом, и с подобными же намеками. Какими бы скупыми и неточными ни были эти при-знания, любой специалист разведки мог бы сделать из этого вывод, что за ку-лисами Кремля что-то замышлялось. Тухачевского, впрочем, принял министр во всех правительствах того времени Анатоль де Монзи, достаточно чуткий чело-век, чтобы предугадать некую интригу. Его любовница Люба тоже присутство-вала на встрече. Супруга Эжена Шкаффа, сотрудника газеты «Юманите», пи-шущего под псевдонимом «Жан Фревиль», она добровольно информировала НКВД, но в тайных лабиринтах французской контрразведки, в то время до такой степени ориентированной на немецкую опасность, что она почти не интересо-валась советскими действиями, казалось, никто ничего не подозревал. Что бы там ни было, Скоблин заверил Гейдриха, что популярность Тухачевского и его штаба внушает опасения Сталину, который собирал все возможные улики про-тив маршала, но еще не располагал достаточными доказательствами, чтобы об-винить и устранить его. Он в душе больше всего боялся того, что маршал и мно-гие из его генералов, связанные с 1921 по 1932 год с германо-советским со-трудничеством, исподтишка затевают заговор против него.

У Сталина не было доказательств? Гейдрих собирается сфабриковать их. Он го-ворит об этом Гиммлеру, который, как обычно в деликатных случаях не говорит ни да, ни нет. Затем Гейдрих обсуждает этот вопрос с Гестапо-Мюллером, который ненавидит касту военных, будь они немцами или русскими. Им требовалось достать записки и документы, датированные периодом 1921–1932 годов. Среди них, разумеется, были те, на которых стояли подписи Тухачевского и его дове-ренных лиц.

Тогда Гейдрих приходит к полковнику Гансу Остеру, одному из близких помощ-ников адмирала Канариса. У Абвера действительно где-то в его ящиках должны храниться документы времен Рапалльского договора. Он хотел бы посмотреть на них.

Остер вежливо ему отказывает: мол, Абвер не располагает такими архивами… Гейдрих не отступает. Он пользуется одной из своих конных прогулок с Канари-сом, чтобы обсудить эту проблему, но адмирал уверяет его, что у его службы нет никаких документов относительно этого периода. На следующий день Кана-рис предупреждает своих ближайших коллег, что Гейдрих втайне замышляет «один из тех скверных поступков, к которым он имеет привычку, и они должны следить за тем, чтобы Абвер никоим образом не оказался скомпрометированным в какой-либо операции, осуществленной им и Мюллером, его злым гением».

Несколькими днями позже подручные Мюллера совершают налет на один из ар-хивных центров Вермахта. Там на самом деле оказались документы с подписью Тухачевского.

Затем Мюллер передает в распоряжение Гейдриха нескольких «уголовников», которых он только что вытащил из концентрационного лагеря и которые, при случае, уже изготовляли для него подделки. Им предоставляют маленькую спе-циальную мастерскую, где они и работают под присмотром Гейдриха, Мюллера, генерала СС Германа Беренса и еще одного эсесовца, Альфреда Науйокса, ко-торый и в будущем будет иметь дело с некоторыми операциями такого рода.

Были подготовлены два досье. Каждое включает письма, записки, доклады, прочую корреспонденцию, на некоторых среди них есть подпись маршала Туха-чевского. Подлинная подпись, так как взята из настоящих документов, но в да-тах документов были изменены цифры (1935 или 1936 вместо 1925 или 1926), когда, например, речь идет о письме маршала «немецким друзьям».