Достояние павших

– Вот что, – твердо сказал Райди. – Когда все это начнется, а схватка, думаю, случится где-то через час или два, держитесь со стороны лестницы. Или стойте здесь же, вы, вроде, не так уж от нее далеко. Вы, полсотни воинов Байрела, десяток мастеровых из ветеранов приведет Лэн, да и я кое-чего пока стою… Мы продержимся какое-то время. В крайнем случае я десяток лучников спрячу на втором ярусе. Жаль, нельзя сразу Фуара пристрелить, непозволительно это в схватке – лук. Но что уж, будем надеяться, что бешенство быстро истаивает, потому как подобно яркому пламени. Горит ярко, но и прогорает мгновенно!

– Но как же Байрел? – спросил Клокс.

– Увидим, – процедил сквозь зубы Райди. – Пойду я. Надо переговорить с моими молодцами.

Фуар появился в два часа пополудни. Дойтен уже переминался с ноги на ногу, когда потянуло сквозняком, и зал начал снова наполняться вооруженными людьми. Они толпились в темноте, вставали вдоль стен и у поставленных друг на друга столов, и от блеска их доспехов казалось, что в сумраке укладывается огромная чешуйчатая змея. Дойтен на мгновение закрыл глаза и вспомнил видение карусели, но на этот раз все было четко и определенно, несмотря на полутьму. А уж когда из кухни выбежали Драхт, Мичан и Дора, да наполнили жаровни тягучим земляным маслом, стало ясно, что место схватки будет прекрасно освещено. Осталось малое – к покойнику, который лежал на столе, должен был добавиться покойник из тех, кто выйдет к его посмертному ложу. Но кто им будет, Дойтен не знал. На лице отходившего от стужи Дилба застыли капли росы, и Дойтену казалось, что мертвого болтуна пробил пот. Но, Фуар, одетый выше пояса в белую камизу с длинными рукавами, выходя в центр зала, даже не посмотрел на свою или не свою жертву. Он замер в пяти шагах от тела Дилба, удерживая что-то под мышкой. Замер и стоял так, чуть откинув голову назад и закрыв глаза, минут пять, не меньше, и оставался неподвижным даже тогда, когда к жаровням вышел с факелом Райди и зажег их одну за другой. Языки пламени взметнулись чуть ли не на локоть, едва не опалив лицо Фуара, но он не шевельнулся и тогда. Лишь когда раздались тяжелые шаги Байрела, который спускался по лестнице, Фуар открыл глаза.

– Заставляешь ждать, – прошипел он негромко, вытащил из под руки и показал лисью шапку Дилба, затем шагнул к столу, осторожно приподнял голову мертвого болтуна и подоткнул шапку ему под затылок. – Забыли у меня в доме. Или подбросили позже.

– Тебе есть что сказать? – мрачно спросил Байрел, вытаскивая из-под ремня заправленную туда холщевую рубаху.

– Трусишь? – зарокотал низким смешком Фуар. – Правильно. Но я отвечу. Потому что пока что ты можешь меня услышать. Неважно – убил ли Дилба я или кто-то другой. Судьба болтуна была предрешена. Так же как и твоя. Как ни пруди речку, рано или поздно она доберется до устья. Даже если придется сочиться сквозь камни.

– Но не сквозь глину, – кивнул Байрел и потянул свою рубаху к плечам. – Превратится в болото и протухнет.

– Увидим, – зарычал Фуар и тоже схватился за свою камизу.

Они сбросили одежду и встали друг против друга обнаженными по пояс и разделенными лишь ложем с мертвым телом. Фуар чуть выше и стройнее Байрела. Байрел чуть шире в плечах и тяжелее Фуара. Возраст лишил их свежести, ни одного из соперников нельзя было бы уличить в юношеской гибкости, но и разглядеть пласты жира на их телах Дойтену тоже не удалось, и, обхватив самого себя за бока, он с огорчением понял, что собственные ребра, пожалуй и не прощупает. Предплечья поединщиков от запястий до локтей были прикрыты тонкими стальными наручами, за поясами у обоих торчали ножи – с резной рукоятью из моржового клыка у Фуара и обычный кухонный тесак с коротким лезвием у Байрела, и никакой другой защиты кроме тэйских татуировок и многочисленных шрамов на теле Фуара и как будто следов ожогов на теле Байрела, широких ремней из свиной кожи, портов из рогожи и сапог с короткими голенищами – не имелось. Расставив руки в стороны, они замерли друг против друга, и только тогда по лестнице начали спускаться воины Байрела, чтобы занять оставшуюся четверть круга. Впереди шла Сничта, прикрывая лицо платком. Следом за ней, пошатываясь и хромая, шагал Тусус, которого поддерживал под руку Типур. Из-под лестницы показался Лэн с дюжиной рослых и мрачных ремесленников, вооруженных топорами и обтянутыми сыромятной кожей маленькими круглыми щитами.

– Так и есть, – прошептал Клокс. – Фуар испытанный и бывалый поединщик, а Байрел в юности подрабатывал в угольном поселке. Когда Дилб еще лежал в колыбели там же в одном из домов. Отсюда и ожоги. А я ведь не верил…

– Тихо, – поднял руку Дойтен.

– И двести, и полсотни здесь, – снова раздался голос Райди за спиной храмовых старателей.

Дойтен в недоумении обернулся:

– Ты что ли знаешь тайный ход за стойку?

– На площади пара тысяч зевак, которые ждут, кто к ним выйдет после окончания схватки, – проворчал Райди, опустошая очередной кубок, поднял крышку стойки и пошел в круг, где уже стояли поединщики. – Никому не говори, Дойтен!