Дотянуться до солнца

— Не в этом дело. Просто… — Лидер на несколько секунд закрыл глаза, собираясь с духом, а затем начал рассказывать. — Хорошо. Чуть более тридцати пяти лет назад была создана секретная разведывательно-поисковая группа. Мы искали информацию об экспериментах над людьми по всему миру. Работали под прикрытием, захватывали лаборатории, изучали документы и разработки и много всего еще. После нескольких неудачных попыток, нам в руки попали документы, которые перевернули наше представление о возможностях человека. В них подробно описывался способ генетического вмешательства в ДНК человека. На тот момент чисто теоретический. Людей, знающих о той лаборатории и работающих в ней, убили. Сначала мы ожидали жестких последствий, но позже выяснилось, что лаборатория официально была прикрыта еще за год до нашего нападения. Поэтому мы отделались легким испугом, забрав с собой и бумаги, и оборудование… Короче, там говорилось, что существует возможность изменить человека на генетическом уровне. Испытуемый приобретал нескончаемый потенциал для развития умственных и физических способностей. Наши специалисты ухватились за этот шанс и начали изучать. Ну, а после… нас отозвали и переквалифицировали в группу охраны ученого, который мог провести эти операции в жизни. Этот человек занимался разработкой эксперимента и отвечал за его исход. Я отвечал за его безопасность. Вот и все.

Единорог и Самуил не сводили глаз с Абиссинца.

— То есть вы проводили эксперименты над людьми?

Он опустил глаза:

— Да.

— Ну, ты и…

— Подожди, Самуил, а дальше?

Абиссинец тяжело вздохнул и продолжил:

— Нашей задачей было охранять лабораторию и тренировать кандидатов. Хотя скорее, нас правильнее назвать грушами для битья, учитывая возможности этих детей. Секретность зашкаливала до такой степени, что никто в том доме не принадлежал себе. Нас постоянно обыскивали, проверяли на детекторе лжи, следили за родными, контролировали каждый наш шаг. Нас охраняли точно также, как мы того человека, не оставляя ни единого шанса… Я до сих пор не знаю, кем были те люди, но… — Лидер прикрыл глаза. — Тех, кто отказывался участвовать, расстреливали у нас на глазах… просто расстреливали…

Он зажмурился и помотал головой, будто отгоняя наваждение. Даже через столько лет Абиссинец все еще четко помнил глаза каждого из них — со слезами, с осуждением, с пониманием, с облегчением, со страхом. Глаза, что снятся почти каждую ночь.

Единорог обхватил голову руками и зажмурился вместе с лидером, все еще не веря, что такое возможно. Самуил сидел, низко опустив голову.

Его вопрос нарушил воцарившуюся на несколько минут тишину:

— Так важен был тот эксперимент?

— Да, важен. Подумай, в случае удачи это перевернуло бы науку с ног на голову…

Самуил нервно сжал рукоятку меча:

— Зачем губить столько людей? У него могло не получиться.

— У него получилось. Именно поэтому.

Единорог предположил:

— Элис?

Абиссинец прокашлялся, говорить становилось все труднее.

— Нет. Она не подвергалась эксперименту. Эта девочка предназначена для других целей.

Его заместитель закивал:

— Она является телохранителем кандидата. Зачем машине для убийства телохранитель? Ее готовили, чтобы защищать его?

— Не совсем. Да они, в принципе, и не машины для убийства, как все считают. В самом начале эксперимент планировалось провести для изучения возможностей человека. Но Далматинец прекрасно понимал, что, кроме него, в разработки посвящено слишком много людей, тем более этот человек своими собственными глазами видел, что случилось с теми, кто работал в предыдущей лаборатории. Этого он допустить не мог.

— Постепенно убрал всех неугодных?

— Что-то типа. Сделал так, чтобы его имя навсегда исчезло из этого мира, а эксперимент принадлежал только ему. Оказывая определенные услуги, он зарабатывает на жизнь. Можно сказать, лаборатория — это его собственная империя, контролируемая почти на сто процентов им самим. — Абиссинец натянуто улыбнулся. — Эти дети имеют бесконечный потенциал. Их ценность несоизмерима ни с чем. Это люди, которые могут все. Вопрос лишь в том, в чьи руки они попадут. А Элис… Элис готовили стать живым щитом для кандидата в случае смертельной опасности. Она — телохранитель, который без вопросов бросится в пекло и умрет за Кирина, чтобы спасти его жизнь.

Единорог указал пальцем на дверь:

— За кандидата, что лежит в соседней комнате?

— Да.

— Кирин? Тот самый младший сын? Ребенок, о котором ходит множество слухов. Это ведь все секретно, поэтому ты и молчал…

— Да.

Заместитель удовлетворенно закивал.

Крик Самуила разнесся по комнате, заставив остальных вздрогнуть от неожиданности.

— Эй, хватит! Ненавижу это! Я — не русский, ваших логических цепочек не понимаю. Объясните на корейском! Что здесь, черт возьми, происходит?!

Единорог выругался:

— С@ка, ты такой придурок! Дать бы тебе, как следует. Вообще-то я тоже не русский, если что… Что непонятного? Над Кирином и Драконом провели эксперимент. Элис…

— Это-то я понял… Просто все это неправильно! Этот ублюдок… Захотелось выпустить злость наружу…