Дотянуться до солнца

— Ты сам себе ответил. Что он может? У него потеря памяти.

Единорог задумчиво начал крутить нож в ладони, не вмешиваясь в их спор.

— Ты путаешь меня. Я не подчиняюсь!

Абиссинец подошел и, положив ладони ему на плечи, на чистом корейском произнес:

— Это приказ. Подчинись!

Самуил стиснул зубы и помотал головой.

Единорог оторвался от своего занятия и спокойно произнес, отодвигая его в сторону:

— Мы выполним твой приказ. Иди.

Абиссинец поспешно покинул помещение, будто боясь, что его остановят в последний момент.

Когда дверь закрылась, Самуил заорал:

— Почему ты отпустил его?! Что это значит?! Хоть он и твердит, что все под контролем, видно, что он боится!

— Это так, но мальчишка… Возможно, его страх из-за того, что Кирин все вспомнил? И он не хочет подвергать нас риску?

Самуил повернулся к мониторам. Максим сидел все в той же позе на полу, не шевелясь. Нельзя было даже понять, дышит ли он. Вокруг валялись обломки мебели и осколки битого стекла, а под ногами парня растекалась лужа крови.

— Правда?

— Думаю, Абиссинец не хочет впутывать нас во все это дерьмо. Мы уже познакомились с Элис, теперь очередь Кирина. Он и правда боится, но не за себя. За нас. Именно поэтому и отдал такой приказ. Его возможности… Мы не знаем, что может произойти…

Самуил впечатал кулак в стол и снова выругался:

— А люди, черт возьми? Я должен бежать, чтобы спастись, так? А они?

— У них в запасе еще сутки. Если все-таки наши опасения подтвердятся, этот парень выйдет из себя, а Абиссинец погибнет… у них останется двадцать семь дней, чтобы исчезнуть. У нас с тобой не будет даже этих суток.

Самуил вздохнул:

— Не объясняй. Знаю… Смотри, он там…

Максим услышал щелчок. Дверь медленно открылась. Парень не сдвинулся с места. Абиссинец остановился в ожидании.

Лучшим вариантом для него стала бы реакция парня на его приход. Во-первых, мужчина не знал, кто перед ним — Кирин или Максим. По тому, что он увидел на экране, память вернулась, но сомнения все же оставались. Во-вторых, если здесь сидел Кирин, то его жизнь сейчас находилась под угрозой, потому что никто ни под каким предлогом не имел права заходить в комнату кандидата.

Шли минуты, но ничего не происходило. Максим все также неподвижно сидел на полу, заставляя Абиссинца нервничать. Времени оставалось мало, поэтому, несмотря на страх, мужчина сделал шаг вперед. В эту же секунду парень поднялся и стремительно приблизился к нему.

— Что ты здесь делаешь?

Взгляд Максима казался почти безумным. Абиссинец невольно отступил назад, выставив напоказ свои истинные чувства.

— Я принес аптечку…

Внешне мужчина оставался спокойным, но Максим сразу уловил страх, исходящий от него. Поэтому уголок его губ приподнялся, когда к этому добавилась еще и дрожь в голосе вошедшего в комнату.

Он ринулся вперед, не давая возможности противнику увернуться, и выплескивая ярость на человека, нарушившего правила. Все, чего ему хотелось — выпустить пар и не думать. Капитан нарушил его границы, а, значит, должен поплатиться. В комнату кандидата могла войти только Элис.

Самуил дернулся к двери, но Единорог схватил его за рукав и усадил на место.

— Это приказ!

От сильного удара кулаком столешница треснула.

— Успокойся.

— Я спокоен!

— Я вижу.

— Ты у нас один такой самый спокойный, как я посмотрю!

Единорог улыбнулся:

— Ничего не случится, поэтому, говорю тебе, успокойся.

— Откуда уверенность? Ты его знаешь? Может, у него хобби, как у сестренки, гасить все, что светится?

— Не дергайся. Смотри, парень контролирует себя. Машет кулаками, но аккуратно и без фанатизма.

— Все-то ты видишь, заместитель. — Самуил неожиданно для себя расслабился и откинулся на спинку кресла. — Что-то я нервничаю, как-то не по себе…

— Тебе? Да ну? Вот это новость.

Самуил фыркнул:

— Дурак. Посмотри на него, на вид обычный, но до жути пугающий взгляд у этого кандидата. На психа похож. Не знаешь, чего ожидать от этой семейки.

— Твоя правда. Их хладнокровие страшнее твоих взрывов.

Абиссинец пытался убрать руки парня со своего горла, пытался уворачиваться от ударов, ожидая, когда его отпустят.

— Кирин, остановись.

Максим ослабил хватку и усмехнулся:

— Остановиться?

Абиссинец повернул голову набок, пытаясь привести дыхание в норму.

— Тебе повезло сегодня…

— Да.

Парень слез в него, давая мужчине возможность отползти назад к двери. Оказавшись на расстоянии, он позволил себе на секунду закрыть глаза и перевести дух.

Максим уселся на пол и скрестил ноги. Абиссинец последовал его примеру, показывая, что у него нет злых намерений.

— Отвечай, где Элис? Почему здесь ты?

Мужчина замешкался:

— О чем ты?

— О чем, ты? Забыл правила?

Абиссинец ничего не понимал. Парень, по-видимому, все вспомнил, но вел себя странно.

— Ты… все вспомнил? Сейчас ты помнишь себя?

— Что? Конечно, вспомнил! Ты решил проигнорировать это? Что происходит? Мы не в лаборатории? Где мой браслет? Элис не пришла, потому что снова наказана? Объяснись.

Не этих вопросов он ждал. Если память вернулась, разве эти вопросы должны быть заданы?

«Что все это значит?»

— Ты помнишь, что с тобой случилось пять лет назад?