Дотянуться до звёзд

   Хотя авианосцы к Кубе и не приближались (АИ), самолёты-разведчики RF-8 то и дело вторгались в воздушное пространство республики. Американская сторона приняла во внимание предупреждение Хрущёва – все пролёты совершались только одиночными самолётами, чтобы их нельзя было истолковать, как массированную атаку. Советские истребители перехватывали их, когда успевали, и отжимали в сторону моря, но успевали не всегда. Американцы начали летать осторожнее, только когда возле интересующих их объектов поставили зенитно-артиллерийские комплексы и начали вести заградительный огонь поперёк курса разведчиков. После этого интенсивность полётов снизилась, а высота пролёта была увеличена. Стрелять на поражение не стали, чтобы не провоцировать эскалацию конфликта.

   #Обновление 13.08.2017

   21 апреля в комнатке рядом с Овальным кабинетом, в Белом Доме, установили параллельный телетайп. Теперь там постоянно дежурил связист из Госдепартамента. Но президент больше рассчитывал на неформальные контакты по секретному каналу связи. Он опасался, что военные могли прочитать его переписку с Хрущёвым и сорвать все попытки мирного урегулирования. Кеннеди был готов атаковать Кубу, но не спешил переходить к военным методам, пока не исчерпаны все мирные возможности. Тем более, Хрущёв с самого начала обозначил возможность мирного урегулирования.

   Пока президент беседовал с Громыко, Фрэнк Хоулмен по просьбе Роберта Кеннеди позвонил Георгию Никитовичу Большакову и предложил встретиться. К этому времени Хоулмен уже не скрывал от Большакова, что он передаёт наиболее важные фрагменты их бесед министру юстиции. На встрече Хоулмен предложил, причём как бы спонтанно: «А не лучше ли тебе самому встретиться с Робертом Кеннеди, тогда бы он имел информацию из первых рук» (см. http://www.sovsekretno.ru/articles/id/485)

   Хоулмен понимал, что Большакову необходимо будет согласовать новый контакт, да ещё такого высокого уровня, со своим непосредственным руководством – резидентом ГРУ в Вашингтоне. Когда Большаков доложил о предложении Хоулмена своему начальству, это вызвало по меньшей мере удивление. Резидент, выслушав Большакова, тут же запретил ему идти на контакт со вторым лицом в администрации США. Георгий Никитович уже был готов пойти на риск и отправиться на встречу с Робертом Кеннеди без одобрения резидента. Но тут его снова вызвали к начальству. Резидент молча бросил перед ним шифровку из Центра:

   «Разрешить тов. Большакову контакты с представителями высшего круга администрации США. Ивашутин.»

   – Если что пойдёт не так – головой ответишь, – предупредил резидент. – Не знаю, кому ты там, наверху, приглянулся, но… смотри у меня.

   (АИ. В реальной истории Большаков пошёл на контакт с Р. Кеннеди без разрешения резидента http://www.sovsekretno.ru/articles/id/485)

   Естественно, Большаков был поставлен в жесткие рамки. Документ строго регламентировал его полномочия: «Тов. Большакову следует строго придерживаться вышеизложенных указаний. Если Р. Кеннеди поставит другие вопросы, не предусмотренные данными указаниями, то тов. Большаков, не давая ответа по существу, должен зарезервировать право обдумать эти вопросы и обсудить их с Р. Кеннеди позднее» (там же см. http://www.sovsekretno.ru/articles/id/485)

   Большаков встретился с Хоулменом, и ещё по телефону, договариваясь о встрече, сообщил, что готов встретиться с Робертом Кеннеди. По ходу беседы Хоулмен эту тему не поднимал, но то и дело поглядывал на часы.

   – Тебе пора домой? – спросил Георгий Никитович.

   – Нет,

 – ответил Хоулмен, – это тебе пора. В шесть тебя ждет Бобби Кеннеди.

   Они встретились в парке, недалеко от министерства юстиции. Роберт Кеннеди спешил и не тратил время на хождение вокруг да около. Он заявил сразу:

   – Послушай, Джорджи, я хорошо знаю твое положение. Знаю, что ты близок к ребятам из окружения Хрущёва: Аджубею, Харламову, Юрию Жукову. Поэтому было бы неплохо, если бы они получали правдивую информацию из первых рук, от тебя. Я полагаю, они найдут возможность передавать её Хрущёву. (Там же)