Дотянуться до звёзд

   Старос вышел и тут же вернулся с портфелем, достал из него плоскую коробку с несколькими переключателями, вокруг которой были обмотаны кабели. Он подключил один кабель к низкочастотному входу телевизора, другой воткнул в розетку, третьим подсоединил джойстик управления.

   – Сейчас у нас основная проблема – оперативная память, – пояснил Старос. – Поэтому приставку сделали максимально простой и дешёвой, всего на трёх микросборках. Процессор 6502, буфер оперативной памяти на 128 байт, микросборка постоянной памяти на 4 килобайта, и контроллер вывода изображения и звука на экран и динамик телевизора (аналог игровой приставки Atari 2600 https://ru.wikipedia.org/wiki/Atari_2600). Игры и программы содержатся в картриджах постоянной памяти. Микросхемы ПЗУ проще и дешевле, чем оперативная память, а их выпуск и продажа будут очень выгодны для финансирования электронной промышленности. (2600 и её картриджи принесли Atari в 1980 году 2 миллиарда чистого дохода. Продажи удваивались ещё два следующих года и в 1982 году составили почти 8 миллионов устройств.)

   Старос включил телевизор, затем щёлкнул тумблером на корпусе приставки. Из динамиков телевизора послышалась задорная музыка, а на экране появилось изображение – мультяшный волк с корзинкой в лапах. Изображение было цветное, яркое, хотя и выглядело «крупноблочным».

   – Ох, йопт! – выдохнул Хрущёв.

   Старос начал управлять джойстиком, и волк на экране, повинуясь его движениям, заметался вправо и влево, пытаясь ловить корзиной куриные яйца, катящиеся из двух пар лотков, справа и слева. Когда он промахивался, яйца с аутентичным треском падали на пол и разбивались. После нескольких пропущенных яиц волк поскальзывался на растёкшемся белке, и шлёпался на пол. Примитивная графика не позволяла прорисовать детали, но для 1961 года и это было сенсацией.

   – Попробуйте, Никита Сергеич, – пригласил Старос.

   Первый секретарь подошёл к приставке, взялся за ручку. Старос перезапустил игру, и Хрущёв несколько минут её опробовал.

   – Затягивает, однако! И ловкость нужна немалая, – заключил Никита Сергеевич, когда управляемый им волк шлёпнулся на пол. – Молодцы!

   Следом за Хрущёвым игру опробовали министр электронной промышленности Александр Иванович Шокин, директор НИИ-160 адмирал Аксель Иванович Берг, академик Лебедев, член-корреспондент АН УССР Глушков. Игра всем понравилась. Алексей Николаевич Косыгин играть не стал, он подробно расспросил Староса об экономических параметрах и сидел, подсчитывая в блокноте предварительный расклад по серийному выпуску и продажам.

   – Немного однообразно только, – заметил адмирал Берг. – Для коммерческой продажи нужно больше игр. Какие-нибудь спортивные варианты, вроде тенниса, чтобы мячик отбивать, управление автомобилем, самолётом, космическим кораблём. Для продаж внутри страны обязательно – язык программирования, и не один. Соответственно, нужно подключение клавиатуры.

   – Такую версию мы тоже делаем, – ответил Старос. – Но для работы со своими программами уже нужен хотя бы магнитофон, дисководы пока что запредельно дороги для рядового покупателя. Это уже будет почти полноценная микро-ЭВМ, пусть и очень простая, но её можно будет использовать как терминал для удалённых подключений. Процессор мы использовали тот же – 6502, но ПЗУ уже 8 килобайт, со встроенным языком BASIC, и 2 килобайта полупроводникового быстрого ОЗУ (характеристики соответствуют компьютеру ZX81, но с другим процессором). Память можно расширить до 64 килобайт, считая постоянную плюс оперативную, подключив дополнительную стойку тонкоплёночной памяти.

   Изображение чёрно-белое, 24х32 символа текстового режима. В памяти, кроме букв и цифр зашито 16 символов псевдографики, это позволяет имитировать графический режим 64х48 точек. Примитивно, конечно, но на этой машинке уже можно учиться писать программы.

   – А когда перейдёте на использование полупроводниковой памяти? – спросил Хрущёв.

   – Как только начнём делать серийно микросхемы памяти хотя бы на один килобайт ёмкости. Пока что транзисторный лимит не позволяет, – ответил Старос

   – Мы пока вышли на предел 4096 элементов на одном кристалле, для высокорегулярных структур, вроде памяти, – пояснил Берг. – Это всего 64 восьмибитных байта, считая по 8 элементов на один триггер. Пока такая микросхема стоит ненамного дешевле самого процессора, потому что техпроцесс её изготовления достаточно долгий. Пластины тонкоплёночной памяти штампует автоматическая линия, 24 часа в сутки, семь дней в неделю, без передышки, материалы там используются дешёвые – стекло с медным напылением, ферритовая паста и клей. Поэтому они дешевле, хотя и по размерам пластины много больше микросхем. Но пластины лучше, чем ферритовые кубы, потому что кубы изготавливаются вручную. Это всё равно, что плетение бисером, очень ответственная и трудоёмкая работа.

   (Как выглядел ферритовый куб памяти: https://pikabu.ru/story/saga_o_ferritovyikh_koltsakh_3951139 и как его делали http://www.computer-museum.ru/books/ural_ferit/solution.htm)

   – Как у вас, кстати, программы в ЭВМ грузятся? – спросил Лебедев.