Доверься мне (ЛП)

Я НЕ НЕЗРЕЛЫЙ, Я ЛЮБЛЮ ДУРАЧИТЬСЯ — ЭТО РАЗНОЕ

— У меня клюет!

— Что? Дай посмотреть, — я пытаюсь отобрать у Оливии удочку, но она вырывается.

— Назад! — кричит она, пиная ногой воду, и обдает меня брызгами воды. — Ты дашь ей соскочить!

— Нет, не дам! — я снова тянусь за удочкой, но Оливия отходит по воде дальше, и сматывает леску на ходу. — Я знаю, как ловить рыбу, Оливия!

— Я бы тебе поверила, если бы увидела, как ты это делаешь, Картер! — она высовывает язык, пока работает, кряхтя, покачиваясь, сматывает леску, и когда лосось выныривает из воды, она ахает, а по ее лицу расплывается надменная улыбка. — И что теперь? Четыре ноль в мою пользу?

— Заткнись, — я брызгаю на Оливию водой, но она только хихикает. Она напоминает маньяка и немного пугает. — Это потому, что я позволил тебе использовать мою лучшую удочку.

— Это потому, что я лучше, — она подмигивает. — В использовании этой удочки и той, что у тебя в штанах.

— Олли,

— бормочу я, задыхаясь и всхлипывая, и подбираюсь к ней. — Меня никогда не влекло к тебе так сильно, как сейчас.

— Тебя всегда ко мне влекло, — бормочет она, сосредоточенно вытаскивая из лосося крючок.

Это правда. Всегда. Всегда, всегда, всегда. Хотя есть что-то особенно сексуальное в том, что она сейчас стоит в ручье, ноги по колени в воде, ее джинсовые шорты насквозь вымокли от брызг, а в руках у нее рыба в треть ее роста.

Оливия ворчит, поднимая большую рыбу, и когда она держит ее в руках, она улыбается мне.

— Можешь сделать фотографию? Чтобы ты не забывал, как я надрала тебе задницу в пивном пинг-понге, и в ловле лосося.

Я в протесте рычу, но очень скоро начинаю смеяться, ведь я фотографирую ее снова и снова, и когда Оливия отпускает рыбу, я пробираюсь к большому камню и сажусь.

Она опускается на место рядом со мной, и кладет голову на мое плечо.

— Ты только что добавил это в свою секретную папку «Банк шлепков»?

Я убираю телефон в карман.

— Да.

— Но ведь… она немного отличается

от обычных фотографий, которые ты туда перемещаешь.

— Ты чертовски сексуальна. У тебя мокрые ноги, и дерзкая улыбка такая же, как моя, — я тянусь к ней, касаясь ее носа кончиком своего, и прикусываю нижнюю губу. — Если ты хочешь раздеться и позволить мне трахнуть твое горло прямо сейчас, я сделаю снимок и его тоже добавлю, бусинка. У нас нет фотографий на природе.

— Это неправда. Я фотографировала тебя между моих бедер на твоем балконе на прошлой неделе.

— О да. Блять. В тот день я пировал как король, — я подталкиваю ее плечо своим. — И перестань называть его моим. Он и твой тоже. Не только балкон, весь этот чертов дом.

— Еще нет, не официально.

Я закатываю глаза.

— Он стал твоим с тех пор, как ты впервые ступила на его порог.

Ее щеки окрашиваются в розовый цвет. Это так мило, что она все еще порой краснеет.

— Картер.

— Что? Твое место там, и всегда было. Оно твое, независимо от того, ждешь ли ты официального переезда из своего дома или нет, и будешь ли ты спать где-то кроме нашей кровати, что будет примерно никогда.

— Никогда?

Я целую ее губы.

— Никогда-никогда-никогда.

Впервые Оливия осталась у меня одна в прошлые выходные. Она очень переживала по этому поводу, но есть что-то особенное в знании, что она возится на моей кухне, лежит на моих диванах, спит в моей постели, пока меня нет.

Прошел месяц с тех пор, как она согласилась переехать ко мне, и на прошлой неделе мы наконец выставили ее дом на продажу. Он был продан за тридцать шесть часов на двадцать пять процентов выше запрашиваемой цены, потому что недвижимость в Ванкувере сейчас лакомый кусочек. Сделка будет проходить до конца июля, что означает, следующие шесть с хвостиком недель Оливия будет притворяться, что она у меня только ночует.

Я не могу дождаться, когда мы построим наш совместный дом.

— Знаешь, — говорю я, наклоняясь к ней. — Свадьба Кары и Эма в эти выходные.

— М-м-м.

— Так что мы будем слишком заняты, чтобы переезжать. А до этого ты будешь слишком занята прятками от Кары, как минимум, две недели.

— Это правда.

— Так что, возможно, тебе стоит переехать сейчас.

— Хм-м… — Оливия поджимает губы, большим пальцем проводит по подбородку, будто ей нужно долго и тщательно обдумать это.

Ха. Долго и упорно. Это то, что она… нет. Нет, Картер. Будь взрослее.

Оливия прищуривается и пристально смотрит на меня.

— Ты сейчас думаешь о чем-то пошлом?

Поджав губы, я мотаю головой.

— Не-а.

— Ну, я не знаю. Я собираюсь провести с тобой все лето. Мне кажется, что я должна насладиться всем этим личным пространством прежде, чем ты вторгнешься в него.

В моей груди раздается рык.

Она продолжает водить большим пальцем, а затем поднимает ладонь, слегка пожимая плечами. — К тому же, у тебя всего семь каминов, и я надеялась на в… — ее слова растворяются на моем языке, когда мой рот захватывает ее, и я поднимаю ее, усаживая к себе на колени.

Мои ладони скользят по ее бедрам, и я прижимаю ее к себе.

— Останься, пожалуйста.