Дождь в полынной пустоши (СИ)

- Вам покажут ваши комнаты. Постарайтесь хорошенько отдохнуть. Завтра предстоит множество дел. Что-то понадобится, позвоните в колокольчик. Слуги обязательно помогут.

Не худшее напутствие для пребывающих в статусе ,,никто. Или ,,ничто.

- Не расслышал насчет завтрака, - обратился Колин за разъяснениями к сопровождающему. Долговязый слуга походил на журавля. Потешно вышагивал, а уж шеей вертел - вылитый обитатель болот.

На несложный вопрос недоуменное хлопанье глазками - какой завтрак?

- Я так и подумал.

В длинном коридоре левого крыла редкие светлячки огарков в шандалах. Сырой спертый запах воды и мыла предупреждал о близости прачечной. Нескончаемый парад дверей-близнецов подозрительных коморок затянулся не на один десяток шагов. То, что ручки деревянные, как в захудалых крестьянских избах, порождало беспокойство о внутреннем убранстве будущего жилища.

Входная дверь хороша - подогнана плотно. Подглядеть не удастся. На ней, воспрепятствовать несанкционированному проникновению, задвижка. Осмотрел, оценив взломоустойчивость. Сделана на порядочного человека. Отпереть снаружи, достаточно крепкого ножа. Комната - прямоугольник двенадцать на восемь локтей. В углу грубый казарменный стол, покрытый письменами грязи, жира и восковых пятен. Пара расхлябанных табуретов, лавка, прислоненная не упасть. На лавке спеленованное табардом оружие и дорожный баул. Судя по застежкам и сбившимся ремням, вещи досматривали. Прямо от двери, окно с крепкой рамой в мелкую сетку стекол. Справа от окна кровать... остов кровати: две спинки, три доски. Рядом, в изножье, сундук для одежды. Без замка. Цербера скромного богатства предстояло приобрести на личные средства. Половицы, в щели палец пролезет, не опаздывают отзываться на шаги простуженным поскрипыванием. Колин мазнул пальцем по стене. Побелена. Совсем недавно. Еще маркая.

Лучшее в комнатном интерьере - окно. Она открывалось. По состоянию подоконника, ободранного подошвами подкованных сапог, предыдущий жилец не раз этим бессовестно пользовался, выбираясь наружу и не заботясь скрыть предательские следы.

Колин вздел нижнюю раму, впустить воздух и выглянуть. Окно выходило на внешнюю сторону, в парк. Что добавило плюсов скромному обиталищу.

Продолжая исследовать, открыл сундук. На дне немытая тарелка и кружка прежнего владельца. Не удостоверившись в сохранности, вбросил баул в открытый зев. Оружие развесил на специальных крючках. Меч, отобранный у портового пьянчужки, добротный баллок от него же и ременного плетения жак, в общем-то бесполезный, но подходящий в качестве декора. Альбацету оставил в рукаве. В последнюю очередь обратил внимание, на отсутствие упомянутого колокольчика.

Будем скромными в желаниях, - пообещал Колин. - Скромность, как известно, украшает человека. Скромного.

Потоптался, определяя менее певучие плахи. Присел на столешницу. Ни чего не упустил? Ногой опробовал табурет. Шаток. Не выдержит и одного серьезного удара. Подцепил носком сапога и грохнул на пол второй. Такой же. Лавку не тронул. Совсем уж плохонькая. Дунь, рассыплется. Повалялся на полатях. Назвать конструкцию кроватью, значит необоснованно выдать преференции скрипучим занозистым и сучковатым доскам.

Выходит и матрац за свой счет, - ворчал Колин. Не с досады, для порядка. Выразить свое отношение к столичному гостеприимству.

Впрочем, чего ожидать? Приучать выпрашивать подачки со скупой хозяйской длани надобно с первых дней. Быстрее привыкнут.

Заложив руки за голову, уставился в потолок. В отличие от стен не столь девственно белый. Его побелка не затронула. Пятна копоти, кляксы вина, паутина и шелк пыли. Подивился, нигде нет ни свечки, ни фонаря.

Надеюсь счет за проживание не предъявят? Я бы предъявил, - надоумил Колин гранду, будто она могла его услышать.

За окном темно и тихо. Сон не сон, дрема не дрема. Маятно. Вялые раздумья похожи на озерный прибой и лишены яростной напористости, побуждений действовать. Рано еще действовать. Шею бы не свернуть, действуя.

Непрошено, в который раз, вспоминался тринитарий. Старый дурак говорил много пустого, лишнего и даже пугал.

- ...Напрасно тешиться что тебя замаялись ждать в Карлайре. У кого нет денег и громкой фамилии неугоден везде, а не только в столице. И при любом дворе, включая Серебряный. В лучшем случае в упор не заметят, а то постараются отжать в тень, бедовать с мышами на паях. Сопи и не высовывайся. Прижиться тяжело. Еще тяжелее пробиться и удержаться. Выбор невелик. Или служение...

Здесь Эйгер щелкал языком, как приманивают игривых ратонеро и заливисто свистел, будто подзывал блукавую борзую.

-...или рыцарем панти. Снимать чужие или заголяться самому. Греха в то нет, а пользы? Первыми таких подбирают богатые и знатные старухи. Днем выгуливают в общество, кормят сытно, одевают богато, а грянет ночь? Тискать обвислые груди. Шевелить подкрашенную шалфеем или отваром липы, облезлую лобковую кудельку. Пользовать выпавшую менжу. Чего ржешь, недоумок? Я через это проходил...