Дозоры

— Здесь в основном всякая лирика, — ухмыльнулся Костя. — Хроника неудачных экспериментов. Рецепт в конце… он совсем простой.

Свободной рукой Костя достал из заднего кармана джинсов металлическую фляжку. Отвернул колпачок — и капнул прямо на раскрытую страницу.

Чего я жду?

Что он собирается сделать?

Все во мне сейчас кричало — атакуй! Пока он отвлекся — бей в полную силу!

Но я ждал, завороженный зрелищем.

Капля крови исчезала со страницы. Таяла, исходила бурым дымком. А книга… книга начала петь. Давящий звук, похожий на горловое пение — вроде и человеческий голос, и нет в нем ничего осмысленного.

— Тьмой и Светом… — сказал Костя, глядя в открытые страницы. Он видел там что-то, недоступное мне. — Ом… Мриганкандата гаури… Аучитья дхвани… Моей волей… Мокша гаури…

Голос книги — у меня не было сомнений, что звучит именно книга, — стал сильнее. Заглушил голос Кости, слова заклинания — и русские, и те, древние, на которых был написан «Фуаран».

Костя повысил голос — будто пытался перекричать книгу.

До меня донеслось лишь последнее слово — опять «ом».

Пение прервалось на резкой, диссонансной ноте.

За спиной выматерился Лас. И спросил:

— Что это было?

— Море, — ухмыльнулся Костя. Нагнулся, поднял дипломат, спрятал туда и книгу, и фляжку. — Целое море новых возможностей.

Я повернулся, уже зная, что увижу. Прищурился, ловя зрачками тень собственных ресниц.

Посмотрел на Ласа сквозь сумрак.

Аура неинициированного Иного была совершенно явственной. Добро пожаловать в нашу дружную компанию…

— Вот так это работает на людях, — сказал Костя. На лбу у него выступили капельки пота, но он выглядел очень довольным. — Вот так.

— Так чего же ты хочешь? — спросил я.

— Я хочу быть Иным среди Иных, — сказал Костя. — Я хочу, чтобы все это прекратилось… Светлые и Темные, Иные и люди, маги и вампиры. Все станут Иными, понимаешь? Все люди на свете.

Я засмеялся:

— Костя… ты потратил две или три минуты на одного человека. Ты в ладах с арифметикой?

— Здесь могло стоять двести человек, — сказал Костя. — Они все стали бы Иными. Здесь могло стоять десять тысяч. Заклинание действует на всех, кто находится в моем поле зрения.

— Но все равно…

— Через полтора часа с космодрома Байконур стартует к МКС очередной экипаж посещения, — сказал Костя. — Я думаю, что космическому туристу из Германии придется уступить мне место.

Секунду я молчал, осмысливая его слова.

— Я буду тихо сидеть у иллюминатора и пялиться на Землю, — произнес Костя. — Как и положено космическому туристу. Я буду смотреть на Землю, размазывать по бумаге кровь из фляжки и шептать заклинания. А далеко внизу люди будут становиться Иными. Все люди — понимаешь? От младенцев в колыбелях и до стариков в креслах-качалках.

Сейчас он казался совсем живым. Совсем настоящим. Глаза горели — не вампирской силой, а обычным человеческим азартом.

— Антон, ты ведь и сам об этом мечтал, верно? Чтобы не стало больше людей! Чтобы все были равны!

— Я мечтал, чтобы все стали Иными, — сказал я. — А вовсе не о том, чтобы не стало людей.

Костя поморщился.

— Брось! Это все словесная эквилибристика… Антон, у нас есть шанс изменить мир к лучшему. Этого не могла Фуаран — в ее время не было космических кораблей. Этого не могут Гесер и Завулон — у них нет книги. А мы — мы можем! Я не хочу никакой власти, пойми! Я хочу равенства! Свободы!

— Счастья для всех, даром? — спросил я. — И чтобы никто обиженный не ушел?

Он не понял. Кивнул:

— Да, счастья для всех! Земля для Иных! И никаких обид! Антон, я хочу, чтобы ты был со мной. Встань на мою сторону!

— Это замечательная идея, — воскликнул я, глядя ему в глаза. — Костя, да ты молодец!

Никогда не умел врать. А уж обмануть вампира — это почти невозможно. Но, видимо, Косте очень хотелось, чтобы я согласился.

Он улыбнулся. Расслабился.

И в этот миг я поднял руки и ударил Серым Молебном.

Это было совсем не похоже на тот удар, что я нанес в поезде. Сила бурлила во мне, истекала из кончиков пальцев — и не кончалась! Кто мог знать, что он провод, пока не включили ток?

Заклинание было видно даже в человеческом мире. Змеящиеся серые нити вырывались из моих рук, опутывали Костю, сжимали и выворачивали, закутывали в серый шевелящийся кокон. В сумраке творилось что-то невообразимое — мир заполнила бурлящая серая метель, по сравнению с которой обычный серый туман казался цветным. Я подумал о том, что если в радиусе нескольких километров есть обычные регистрированные вампиры им тоже не поздоровится. Снесет и развоплотит рикошетными заклинаниями…

Костя упал на одно колено. Он дергался, пытаясь вырваться, но Серый Молебен сосал из него Силу быстрее, чем он успевал рвать заклинания.

— Ёшкин свет! — восхищенно воскликнул за спиной Лас.

Через меня еще никогда не шло столько Силы.

С миром вокруг творилось что-то странное. Самолет на взлетной полосе выцвел, превращаясь в серую каменную глыбу. Небо выцвело, стало белесым и низким. Уши будто ватой заложило.

Кажется, сумрак рвется в наш мир…