Драгоценность черного дракона (СИ)

Невидимый ветер всколыхнул волосы. Неслышимые трубы запели в такт. Эта песня давала ему силы, давала возможность не отступить.

Карой,

Карой бессмертных богов прозвали вы нас…

Тенью…

Назначили стать, не сводя в храмах глаз!

Пеплом,

Рассыпали наши надежды на жизнь и любовь,

Смертью,

Карающей смертью прозвали нас вновь…

Чуть хриплый резковатый голос подхватил песнь, как подхватывают знамя у упавшего бойца — бережно, но уверенно. Чужие пальцы легли на плечи, отдавая ещё каплю драгоценного источника. Дьергрэ тихо светло рассмеялся, глядя на темнеющее небо. Похоже, будет гроза. Тучи — огромно-неповоротливые, сизо-фиолетовые, полные грома и гневных серебряных молний наползали на столицу предвестником урагана.

Дело сделано, битвы проиграны здесь,

Крылья скованы страхом, проклятьями…

Но взвивается пепла уж серая взвесь,

Ведь я помню, что были мы братьями.

Расцветают цветы, улыбается Смерть,

Нам ведь не о чем больше жалеть…

Кинъярэ оскалился, зарычав. По телу прошла резкая противная дрожь, пробежала чешуя. В небесах грянул раскат грома. Он облизнулся, оборачиваясь к младшему. В воздухе все таяли отголоски старой мелодии, но сердце, успокоившись, уже билось ровно и спокойно.

— Ты не должен вмешиваться, Йер. Ни при каких условиях ты не должен вмешиваться в происходящее, запомни. Я с огромным трудом собрал тебя по кускам, так будь благодарным. Это мой приказ.

Слово было сказано и услышано. Разноглазый зашипел болезненно и раздраженно, но не посмел перечить — да он и не мог бы. Власть Старшей семьи не пустой звук, она реальна.

— Мне как потом ребенку говорить, что ты сдох, Повелитель, а?

— Она уже давно не ребенок.

— Да ну? — чужие глаза впились в его — и широко распахнулись, заметив край татуировки у горла. — Вот оно что… Вы не могли бы подставить её меньше.

— Это не твое дело, ты-то даже о себе позаботиться не можешь. Я справлюсь, — уже мягче, — неужели ты думаешь, что я так легко расстанусь со своей жизнью?

— Я не думаю, что это будет легко, но всем нам свойственно переоценивать собственные силы.

Смешной мальчик… Все ещё слишком юный и не повзрослевший. Поддавшись странному порыву, мужчина протянул руку и коснулся мягких, как пух, волос, чуть взъерошив их.

— Не волнуйся обо мне, Йер. Храм разбужен, свои задачи ты знаешь.

— Как прикажет мой Шеннэ!

Тонкие губы чуть дрогнули в ответ.

— Иди. И не выпускай Сайнара из поля зрения, мне бы не хотелось, чтобы с ним что-то случилось, мальчишка нам нужен.

— Воля Повелителя превыше всего, — пропел, шутовски поклонившись, беловолосый. Ещё раз, тревожно бросив взгляд на хмурившееся небо, исчез, растворившись в переплетениях коридоров.

Мужчина усмехнулся, в последний раз взглянув на небо, и тоже начал спускаться с башни вниз. Нет лучше времени, чем гроза, для темных сил и ворожбы. Такие вспышки природной энергии не дадут прорваться ни единому намеку на чужие заклятья. В такой час творятся самые темные дела… будет весьма забавно, если его намеки останутся без ответа и придется самому разыскивать мерзавца. Неужели он настолько параноидально осторожен, что в паре шагов от исполнения заветного плана сдаст назад?

В коридорах резиденции ирра было подозрительно пусто. Только гулкий звук собственных шагов раздается по коридорам. Мужчина отрастил на руке драконьи когти, оцарапав запястье и начертив на собственной коже несколько кровавых рун, впрочем, тут же истаявших. Так-то будет вернее. Он уже почти дошел на собственных покоев в старом крыле, когда его остановил неприметный человечек с нашивками Черной Стражи. Так вот, куда тянутся все хвосты. Логично, ничего не скажешь. Пост главы этой организации… весьма удобен.

— Вам необходимо проследовать за мной, мортэли, — и никакого презрения, ни капли страха. Только в равнодушных серых глазах, где-то в глубине таится издевка.

— И почему же? — спросил с интересом, чуть склонив голову вперед.

Посланник на мгновение замешкался, впрочем, тут же сориентировавшись.

— Таков приказ ирра, я не могу знать.

И никаких угроз и намеков на то, что применит силу. Само собой разумеется, что собачка побежит следом за ним. Бедняжка Азгар, интересно, хоть одно решение за последние столетия он принял самостоятельно? От неприятной острозубой усмешки провожатый неуловимо передернул плечами, отворачиваясь.

Шли они недолго — не прошло и десяти тактов, как показалась лестница, ведущая в закрытое старое крыло дворца. Насколько слышал Кинъярэ, оно давно не использовалось. Настолько давно, что про него все просто забыли ещё в те годы, когда он был относительно свободным. Не радует только одно — как он сам мог забыть об этом месте? Как будто здесь стоял отворот, и отворот настолько мощный, что, без позволения хозяина, сюда не то, что нельзя было зайти, но даже вспомнить, что это место существует.

И то, что его привели именно сюда, означает только одно — живым он им больше не нужен. И жалкие попытки сопротивления со стороны Азгара сломлены окончательно.

Простая дверь из темного дерева распахнулась без скрипа.

— Прошу, — сопровождающий кротко мотнул головой вперед, не проходя сам.