Дракон проснулся (СИ)

Леди вырвалась и ушла с прямой спиной, не опуская подбородка, не смея дрожать или выказывать иные признаки волнения. Заинтересовал ли я её? Безусловно, но настолько ли, чтобы она вернулась?

Чтобы запомнила меня и захотела продолжить разговор.

Ещё танец я пропустил, потом пригласил Оливию, в нетерпении покусывающую губы и выглядящую столь кисло, будто проглотила уксусную притирку для белизны кожи.

Племянница лорда благосклонно улыбнулась в ответ на моё приглашение и не заговорила со мной, пока музыка не смолкла.

— Вы хорошо танцуете, милорд. Для ящерицы.

— Вы неплохо дразнитесь, леди Лаветт. Для той, кто лишена магии и собственного дома.

Оливия побледнела, и на её щеках появились те некрасивые красные пятна, которых она стеснялась больше, чем своего желания выйти за меня замуж. И я снова ошибся: последнего она совсем не стеснялась.

— Хотите знать, чего я хочу на самом деле? — внезапно спросила она меня, когда я усадил даму на скамью в нише.

Помимо танцевального и банкетного зала, здесь был предусмотрен и третий, с выходом на балкон. Но так как на улице ранней весной довольно холодно, то для удовольствия и уединения без опасений быть услышанными в стене напротив выхода на балкон были обустроены ниши с арками, украшенными живыми цветами. Подобие беседки, правда, на всех таких мест не хватало, они были заранее оплачены особами высокого положения.

Как лорду Лаветт удалось выкупить одну из них, только Богам и ведомо. А если Оливия продолжит испытывать моё терпение или станет мешать в исполнении главной цели, то я непременно громко спрошу об этом вслух.

— Лучше скажите мне, зачем вам замужество со мной? Больше никто не выносит ваш дурной нрав и не готов видеть ваши картины в своей гостиной?

Я мог бы не спрашивать об этом здесь, Оливия предпочла бы разговор в доме своего дяди, но там она на своей территории, там я не смею, пока что, ранить её серьёзно, а тут всем раздолье.

— Принесите лимонад, и я скажу вам. Только не задерживайтесь, здесь душно.

— Не моя вина, что веера вышли из моды так быстро, — ответил я с полуулыбкой и отправился в другой зал, оставив даму в одиночестве.

Исполнять её приказ немедленно я не планировал, моя жертва достаточно насиделась возле королевы, наслушалась колкостей и упрёков, чтобы желать следующего танца.

Так и вышло. Бросив быстрый взгляд на Ниару, я увидел, что её смуглая кожа побледнела под светом магического шара, висящего над головой её величества.

Королева, немолодая, но ещё приятная внешне, снова отчитывала свою родственницу с какой-то изощрённым удовольствием, будто держала в руках хлыст для верховой езды, а Ниара лишь смиренно слушала и изредка вставляла короткие ответы с достоинством, сделавшим честь и королеве.

Я не слышал, о чём они говорили, но расспрошу об этом. Посмотрим, как Ниара умеет выкручиваться и давать расплывчатый ответ на любую занозу, направленную в её сердце. Геранта, моя тайная леди, была в этом безупречна, как и в постели.

Я медленно направился к навесу королевы Клотильды.

5

Всё чин по чину, честь по чести, Драконы знают в этом толк, я низко поклонился и испросил у её величества соизволения пригласить несостоявшуюся вдову ещё раз.

— Вы не просили его в первый раз, милорд, с чего решились во второй?

— Признаться, красота и величие ваше милости смутили провинциала настолько, что я допустил преступную небрежность.

Низко кланяться в подобной ситуации весьма разумно, короли всех мастей любят, когда перед ними пресмыкаются, но женщине на троне нужно ещё и восхищение. Удивительно, как венценосные особы падки на лесть, но удивительно и другое: насколько быстро они чувствуют фальшь, если не дуры!

А её величество Клотильда несмотря на свою незавидную женскую долю, что было заметно по усталости и отчаянию в глазах, не смирилась с тем, что не познает любви, хотя умом понимала: запрещено. Тут важно не переборщить, иначе женская зависть убьёт мою жертву раньше, чем я нанесу последний удар.

— Госпоже Ниаре Морихен не пристало танцевать, она скорбит, — поджав обескровленные губы, превратившиеся в тонкую линию, произнесла королева и хотела было махнуть полной рукой, лишённой всяких украшений, кроме единственного — обручального кольца — чтобы отпустить наглеца, посмевшего просить больше, чем она могла дать. И её рука остановилась на полпути.

По лицу её милости прошла судорога, которую можно было принять за нервный тик, но я сразу почуял, откуда ветер дует. Ниара выпрямилась, натянулась как струна, и Тьма из её глаз потекла наружу, языками чёрного пламени, от соприкосновения с которым становится так холодно, что даже мне не терпится отойти на шаг, а то и два.

— Но я милостива, — просипела королева. — Один танец ничего не решит. Или два. Простите, я сегодня рассеяна.

Она попыталась улыбнуться, но как каждая жертва ведьмы даже помыслить не смела, что находится под чужим влиянием. Чёрные языки холодного пламени меж тем побледнели и пропали, как утренний туман с наступлением дня.