Дракон с христианскими добродетелями

Надежда. Так говори же! Я уверена, что ты преувеличиваешь. У тебя не может быть нехороших мыслей. Если, конечно, забыть о твоем желании уйти от Веры. Но это минутная слабость, правда?

Мышкин. Но именно об этом я и думал, когда шел к тебе. Софья Алексеевна не должна затевать судебной тяжбы с Любочкой из-за наследства Кичатова. Ведь если она выиграет суд, то никогда не позволит мне уйти от Веры по-хорошему. Я потеряю все – работу, средства к существованию и даже тебя. Потому что зачем я буду тебе нужен такой?

Надежда. Не говори так. Это не правда!

Мышкин. Я много над этим думал. А ты нет. Поэтому поверь мне – так будет. В свое время твой отец очень доходчиво разъяснил мне все это. И я испугался. Я не хочу, чтобы этот страх вернулся в мою жизнь. Поэтому Софья Алексеевна не должна получить наследства. Тогда она не сможет помешать мне… Нам.

Надежда. Ты прав только в одном. В том, что маме не надо судиться с Любой. Именно об этом я и хотела с тобой поговорить.

Мышкин. И ты тоже так думаешь?

Надежда. Да, но по другой причине. И моя причина намного благороднее твоей.

Мышкин. Я в этом и не сомневался, Надя. Благороднее настолько, насколько ты лучше меня. И всех остальных людей, живущих в этом ужасном мире. Ведь ты ангел, спустившийся с небес!

Надежда. Леша, перестань, или я возгоржусь. А гордыня – это тяжкий грех, не свойственный ангелам. Ты поймешь это и разочаруешься во мне.

Мышкин. Никогда! Надя… (Опускается на колени у ее ног).

Надежда. (Мечтательно смотрит поверх его головы в окно и, забывшись, гладит его по волосам, словно ребенка). А помнишь, как мы когда-то поздними вечерами сидели у открытого окна в гостиной и наблюдали за звездами? Особенно красивыми звезды были поздней осенью. Такие большие, яркие!

Мышкин. А еще осенью был обильный звездопад. И каждый раз, когда падала звезда, мы загадывали желания.

Надежда. О, да! Это было чудесно! Чего только я не поназагадывала тогда! И стать прославленной поэтессой, и путешествовать по всему миру, и жить долго и счастливо…

Мышкин. А у меня всегда было только одно желание. Но даже оно не сбылось.

Надежда. И все мои тоже. Как это грустно, Леша!

Мышкин. Но ведь все еще может сбыться. Это зависит от нас.

Надежда. Мне кажется, от меня в этой жизни ничего не зависит. Я слишком слабая. И трусливая. И способна только плыть по течению.

Мышкин. Не говори так. Ты… Та сама не знаешь, какая ты!

Надежда

. Я другая только в своих стихах. Но ведь в них и мир совсем другой. Вымышленный. А реальная жизнь меня пугает. Я такая же, как и ты, Леша. Всего боюсь.

Мышкин. Рядом с тобой я ничего не боюсь. Я становлюсь смелым и сильным, как дикий вепрь. И совсем не хочу спиртного. (Обнимает ее). Надя, ты нужна мне!

Надежда. Я знаю. Но я нужна и Павлу. Эта раздвоенность мучает меня. Леша, пожалуйста, пожалей хотя бы ты меня!

Мышкин. Я? Да, конечно… (Отстраняется от нее).

Надежда. Ты знаешь, я долго не писала стихов. А сегодня вдруг на меня нашло вдохновение. И стихотворение получилось само собой. Хочешь, я прочитаю его тебе сейчас?

Мышкин. Ты еще спрашиваешь! Как в старые добрые времена.

Надежда. Слушай. (Декламирует).

Буду ли я королевой,

Быть ли тебе королем -

Это не важно. Важнее

То, что сейчас мы вдвоем.

То, что не застили души

Тучи, нашедшие днем,

И жизни та песня дороже,

Что спета ночным соловьем.

Мышкин. (Закрыв глаза и обхватив голову руками). Надя. Надя. Надя.

Надежда. Леша, обними меня, пожалуйста! Только очень-очень крепко. Чтобы я не могла вырваться. И прости меня за то, что я такая.

Мышкин. Я люблю тебя за то, что ты такая. И другой мне не надо. (Обнимает ее).

Гаснет свет.Загораются прожектора, освещая гостиную в доме Кичатовых.

Входит Софья Алексеевна. Она в халате и тапочках.

Софья Алексеевна. Никого. И даже кофе в постель некому подать. Вот уж верно, нет ничего бессмысленнее и беспощаднее, чем русский бунт. Поклон тебе за это земной, Кичатов! Ничего, ужо встретимся с тобой на небесах…

Входит Любовь, с влажными волосами после душа и тоже в ночном халате.

Любовь. А, Софья Алексеевна! Что-то вы рано встали сегодня.

Софья Алексеевна. Я еще глаз не сомкнула. Все чудились какие-то скрипы, шорохи, шаги. Как будто у нас завелись крысы, и они бегают по всему дому.

Любовь. Или домовой.

Софья Алексеевна. Этого еще только не хватало!

Любовь. Помню, мне бабушка говорила, что домовой – добрый дух-хранитель домашнего очага. Где он живет, там всегда все хорошо. Наконец-то он появился и в этом доме.

Софья Алексеевна. Ты на что это намекаешь?

Любовь. Ни на что, просто к слову пришлось… Хотите кофе?

Софья Алексеевна. Очень! Голова раскалывается и даже как будто знобит.