Драконье лето

А на верхней ступеньке лестницы стоял невысокий, хрупкого вида человек с темными волосами, собранными в пучок на затылке. В свободном домашнем одеянии он походил скорее на чародея, чем на того, кем, собственно, и являлся.

– Мэтр Лерон… Эрик Рист?

– Зовите меня Эрик. Кто вы?

– Квентин. Сын…

– Сын своих родителей, я полагаю, – он спустился на несколько ступенек, и я с болью заметил пустой рукав. – Пепел и дождь, парень, что ты здесь делаешь?

– Я бежал из Херры несколько дней назад. Три или четыре… не помню точно.

– Хорошее начало, – Эрик покачал головой. – Что человеку здорово, дракону… н-да. И что мне с тобой делать?

– За мной нет погони, – упрямо добавил я.

– Я верю, – несколько секунд он колебался. – Проходи наверх. Плащ и оружие оставь здесь.

– Оружие мне не нужно.

– Скоро понадобится, – он махнул здоровой рукой. – Идем, поговорим спокойно.

Ступени заскрипели под ногами. Особой радости от знакомства я не испытывал, но на сердце стало легче.

Плохо быть одному.

На втором этаже уютно пылал камин, стояли мягкие кожаные кресла, рядом примостился столик вишневого дерева. Поверх книжных шкафов небрежно висели карандашные наброски рук и ладоней, испещренные пунктирными линиями. Повинуясь жесту хозяина, я занял место у огня.

Эрик ловко и изящно разлил одной рукой янтарный напиток. Я пригубил. Да, драконий мед так назвали не напрасно. Может быть, и не стоило заходить в трактир.

– Итак, с чего все началось? – Эрик серьезно посмотрел на меня. – Твои родители обеспечили тебе надежное укрытие. Не говори, что их усилия пропали зря.

– Я вырос, – просто ответил я.

– Ну-ну. И, как настоящий молодой дракон, почувствовал, что пора на подвиги? Вернуть все, что мы потеряли двадцать лет назад?

– Мы потеряли всё две тысячи лет назад, когда среди нас появились люди, – раздраженно отозвался я. – А маги и их амбиции – дело десятое. Сейчас нам остается из последних сил пытаться вернуть свой дом или, – я выразительно посмотрел на собеседника, – прятаться по норам.

– Иногда приходится и ползать, – невозмутимо согласился тот. – Когда подрезают крылья.

Идиот…

Я почувствовал, как краска заливает лицо. Хотелось встать, сбежать по ступенькам и никогда не возвращаться.

– Простите, – хрипло сказал я. – Я никогда еще не встречал других драконов… я и родителей почти не помню. Мне и в голову не пришло, что с одной рукой – с одним крылом – не взлететь.

Эрик долго смотрел на меня.

– Понимаю, – сказал он уже другим тоном. – А теперь расскажи мне все от начала до конца.

И я начал рассказывать. О коротком детстве, которого почти не помнил. О первом полете в сиреневых сумерках. О том, как родители оставили меня на ферме у кормилицы и улетели на восток, защищать Херру. Как я встречал рассвет, видя лишь пламя. Как год за годом, сдерживая себя, каждое утро делал сорок кругов вокруг дома ровным шагом. Как заболела моя кормилица, а ее муж, чудесный человек, привел в дом другую, многословно извиняясь.

– Ты обладаешь завидным терпением, – тихо сказал Эрик. – Я бы не выдержал.

– Я боялся. Мне слишком хорошо объяснили, что будет, если я полечу.

– Но ты полетел?

– Херра ждала меня, – прошептал я. – По крайней мере, мне так казалось. Я верил, что смогу вернуть дом. Я хотел отомстить за родителей. Стать собой. А когда я встретил их в придорожном трактире… Слово за слово, да и открылся я как-то незаметно. Они, три благородных героя, мечтали мне помочь, а я хотел домой. В давно вывезенную библиотеку, в разоренный замок.

– Ты слишком долго был один.

– Я слишком долго был один, – эхом отозвался я. – А потом… да что потом? Струя пламени с крыши ратуши. Много перепуганных людей и вмиг разоренная казна. Мои «друзья» исчезли почти сразу, не с пустыми руками. Впрочем, Саймон остался – чтобы возглавить поимку дракона. Он советовал мне взять замок за два часа до рассвета – и повторил этот совет.

Я перевел дыхание. Посмотрел на бокал в руке – и залпом осушил его.

– Я проснулся в ледяной воде, беспомощный, как ребенок. Да я им и остаюсь, наверное. А дальше все было, как в старой сказке. Среди тех, кто ворвался в спальню, двое помнили моего отца. Они настояли на том, чтобы отложить казнь, и я очутился в каменном мешке, по щиколотку в воде, но с головой на плечах.

– Последнее сомнительно, – сухо заметил Эрик. – И вскоре, полагаю, кто-то из преданных твоему отцу людей отомкнул решетку и передал тебе сухую одежду?

– Вы поразительно догадливы. Далеко я не убежал, конечно. Заплутал в переходах собственного замка. К счастью, когда меня обнаружили, у меня хватило соображения выпрыгнуть в окно, и огня, чтобы стать собой. А дальше… – Я мрачно посмотрел на пустой бокал. – Меня трясло, понимаете? Я все еще чувствовал воду и не мог улететь в небо. А на крышах целились арбалетчики.

– И ты утопил город в пламени, чтобы выжить самому.

– Нет! – Я вскочил. – Пепел и дождь, я даже не мог прицелиться! Я выбирался из города пьяными зигзагами, в ушах шумело. Когда я упал в роще и вернулся, вокруг меня лежал рой мертвых стрел.

– Неспособных пробить твою чешую. – Эрик тоже встал. – Подумай об этом. Я распоряжусь об ужине и вернусь.