Драконье пламя

Вокруг тем временем царил сущий кавардак. Большинство всадников распавшейся колонны почему-то повернули назад, к Алому Пламени, некоторые просто дали ускорение, помчавшись прежним курсом – не важно куда, лишь бы подальше отсюда, – третьи вовсе зависли на месте. Кто-то с кем-то столкнулся, кто-то с перепугу открыл огонь, ему ответили…

Причем ответили драконьи всадники, оставшиеся в тылу колонны. Через считаные секунды их поддержал залпом Владыка, и число вышедших из подчинения командованию «седел» сразу же уменьшилось вдвое. Эдуард, впрочем, видел это уже лишь краем глаза – его собственное «седло» давно стремительно неслось прочь от этой свалки.

По нему стреляли – и всадники драконьей крови, и, кажется, Владыка, но первые были уже слишком далеко, а Дракон промахнулся, неверно рассчитав скорость цели, более уже не стесняясь, Эдуард выжимал из своего «седла» максимум. У «глав» на мостике, должно быть, глаза на лоб полезли от увиденного, но преследовать беглеца не стали – начиналась битва.

Заслон из полудюжины «седел» у выхода на Путь рыцарь расстрелял издали, не разбираясь, к какому Пламени – Алому или Белому – тот принадлежал. Всадники, должно быть, даже не сообразили, откуда пришла погибель, – их собственные излучатели на таком расстоянии были бесполезны. Лишь один из них успел выстрелить в ответ прежде, чем отправиться в незримые чертоги, но, конечно же, безуспешно.

Вознеся многословную благодарность всеблагому космосу, Эдуард покинул систему.

* * *

– Неизвестный рыцарь, сошедший с Пути! Остановитесь, заблокируйте вооружение, переведите щиты в походное положение и назовите себя!

Вот как? Не всадник – рыцарь?

Заставы Эдуард не ждал, рассчитывая проскочить эту систему насквозь, так же как пять предыдущих до того. Он уже приблизительно представлял, где находится, но пока лишь в самых общих чертах. Однако это точно не был Владычий Протекторат – просто не мог им быть, – да и обращение «рыцарь» говорило скорее о…

– Меня зовут Атанасиус, – представился он, прикидывая, сумеет ли снести остановивший его дозор, используя свое преимущество в скорости и вооружении. По всему выходило, что не успеет, и Эдуард демонстративно свернул щиты. – Сэр Атанасиус. Я прошу приюта для меня и моего оруженосца.

– Откуда вы прибыли, сэр Атанасиус? – последовал дежурный вопрос.

– С Шорры, – и пусть кто-то только посмеет сказать, что это не было правдой. – Прошу прощения, с кем имею честь беседовать?

– Сэр Годелот, капитан гвардии Регента, – представился рыцарь. Имя Эдуарду, конечно же, ничего не говорило, а вот слово «Регент»… – Добро пожаловать в Королевство, сэр Атанасиус! – снял говоривший последние сомнения – если они у кого-то еще были.

– Хаос! – с чувством донеслось по внутреннему каналу из капсулы оруженосца.

24. Эдуард

– Атанасиус, значит? – послышался насмешливый голос.

Эдуард вскинул голову: в дверях его комнаты – или, правильнее сказать, тюремной камеры? – стояла одетая в мужское походное платье женщина с суровым волевым лицом. Из-за седины, которой, как видно, ничуть не стеснялась, ибо даже не пыталась маскировать, она казалась несколько старше своих лет, но так или иначе возрастом гостья годилась ему в матери. Собственно, она и была матерью его единокровного брата, друга детства и еще недавно – непримиримого врага. Виктора. Покойного Виктора.

С того самого момента, как Эдуард понял, куда именно вынесло его «седло», он осознавал, что этой встречи ему не избежать. Ее можно было лишь отсрочить, что он и старался сделать всеми силами, войдя в образ туповатого караванщика, возжелавшего найти в Королевстве островок стабильности среди хаоса охватившего Новый Мир Драконьего Пламени. Беда пришла откуда не ждали: опознали не его, а Изабеллу. Девушку тут же куда-то забрали, а с ним начался уже совсем иной разговор – жесткий и напористый. Обвинять его, правда, ни в чем пока не обвиняли, но комната, в которой поселили, запиралась на ночь снаружи на замок, а в ее узкие окошки, выходящие в глухой темный двор-колодец, этаже так на третьем-четвертом, не протиснулся бы и ребенок.

И вот, наконец, то, чего было не миновать, свершилось: на пороге собственной персоной стояла пресловутая графиня де Тэрако.

– Миледи, – поднялся с застеленной койки рыцарь.

– Борода и усы вам к лицу, милорд, – усмехнулась гостья, входя в комнату и без приглашения усаживаясь на единственный в ней табурет. – Они делают вас взрослее. Хотя над фасоном я бы на вашем месте еще поработала.

– Вы тоже выглядите куда лучше, чем во время нашей последней встречи, миледи, – в тон ей ответил Эдуард.

– Даже не знаю, стоит ли расценивать это как заслуженный комплимент, – ничуть не смутилась леди Александра. – В тот раз я, должно быть, и в самом деле выглядела паршиво. Да вы присаживайтесь, милорд, – по-хозяйски указала она на койку. – В ногах правды нет, а разговор нам с вами предстоит долгий.

Помедлив лишь секунду, он так и сделал.

– Так как прикажете вас звать-величать? – задала вопрос гостья, когда он сел. – Что, в самом деле сэром Атанасиусом?