Драконья примула [СИ]

Вытащив из сумки зеркальце, принадлежавшее её сестре, Прим отошла на несколько шагов и прошептала имя леди Инессы. Полированная поверхность засветилась. До лорда донесся взволнованный голос пожилой дамы, явно отчитывающий внучку за безрассудство.

Потом голос стал тише. Прим и её бабушка о чём-то совещались. И, когда девушка вернулась к нему, её лицо напоминало маску — такое же бледное и безжизненное.

— Ничего не получилось, верно? — спросил Дайсен, стараясь говорить, как можно тверже. — Противоядия не существует? Или уже слишком поздно?

— Нет. Бабушка сказала, что ты отравлен ядом нагов, который действует на людей по-разному. В небольших дозах он приводит к болезни. Но ты носил этот браслет несколько дней! Единственное средство — это кровь дракона. Но связь с драконьим Островом нарушена… Если бы в Тэнгурине остался хоть один дракон…

Не сдержавшись, Прим горько, отчаянно зарыдала, закрыв лицо ладонями. Ей показалась невыносима сама мысль о том, что любимый человек умрёт у неё на руках, а она ничего не сможет сделать, несмотря на всю свою силу.

«Это несправедливо! Как же это несправедливо!.. Почему именно Дайсен?!»

Чужие пальцы осторожно коснулись её волос. Прим подняла голову и не поверила своим глазам: Дайсен улыбался. Слабой, но по-настоящему искренней улыбкой.

— Прости меня, Прим, за то, что сразу не сказал тебе. Я долго сам не мог в это поверить и принять. Я всегда был далек от мира волшебства, даже драконов-то считал легендой — в наших краях их нет. А уж в людей, обладающих необычными способностями, и подавно не верил. Но… Как бы сказать? Драконы обладают силой Огня, верно? Так вот, у меня эта сила тоже есть. Как думаешь, из меня получится новый дракон для Тэнгурина?

Прим молчала, лихорадочно дыша. Песок под её ногами вздыбился. В воздухе закружилась мелкая пыль…

Сила земли грозила выйти из-под контроля. Но это последнее, что волновало сейчас Прим.

— Ты, — прошипела она, вскочив на ноги и указывая пальцем на Дайсена, — отвратительное, глупое чудовище… У тебя нет сердца! Да я едва не умерла, когда услышала от бабушки про кровь дракона. Я уже простилась с тобой! А ты… «новый дракон для Тэнгурина», надо же! Превращайся немедленно, чтобы потом, когда исцелишься, я лично могла тебя наказать!

— Прости, Прим. Но я ещё ни разу не превращался. Посмотрим, получится ли у меня.

Глава 20

Тем вечером Ульву не спалось. Отпустив слуг, он долго сидел у окна, глядя на темнеющее небо и гадая, где сейчас находится Дайсен. Добрался ли он до пустоши? Не захромала ли его лошадь? А вдруг он решит переночевать или задержаться в деревне по пути? Слишком много случайностей, которые консорт не мог учесть в своих планах, и на которые, увы, уже не в силах был повлиять.

Но одно Ульв знал точно — он больше не увидит соперника. Хлоя лично вручила браслет молодому лорду, и тот надел его на руку. Яд нагов уже проник в тело. Вряд ли Дайсен догадается, с чем связано плохое самочувствие. Скорее, спишет всё на усталость после долгого пути.

А потом будет слишком поздно. Далеко не все целители знакомы с ядом нагов. Вряд ли кто-то сможет его спасти.

И всё же Ульв беспокоился. Весь день он провел, как на иголках, умудрившись поругаться с лордами, готовившими церемонию коронации, разбранив и едва не ударив слуг. Последнее его мало тревожило, но со знатью следует вести себя осторожнее, иначе можно и не дожить до возложения короны на голову.

«Почему я не могу забыть о тебе, Дайсен? Ты дважды заслужил смерть, как тот, кто знает мою тайну, и как мой соперник в борьбе за сердце леди Тэнгу. Смешно… Неужели муки совести? У меня? Этого только недоставало!»

Внезапно Ульв вспомнил, что за весь этот день ни разу не видел Хлою. Это его удивило — служанка, несмотря на занятость наследника, всегда находила минуту, чтобы поговорить с ним. Её присутствие в его покоях казалось таким же естественным, как любимого кресла или мягкой подушки.

«Она что, забыла о своих обязанностях?»

Прежде Ульву не приходило в голову навещать Хлою. Несмотря на помощь, которую она ему оказывала, женщина оставалась одной из десятков слуг, и обращаться с ней, как с равной, казалось унизительным. Но сейчас наследнику совершенно не хотелось оставаться одному.

Выйдя из комнаты, он повернул налево и вскоре оказался перед неприметной дверью. Снизу пробивался слабый свет. Ульву и в голову не пришло постучать. Распахнув дверь, он вошел, готовый увидеть Хлою или в кровати с книгой в руках — женщина любила читать — или же за скромным ужином. Он представлял, как её некрасивое лицо озарится радостью, и она произнесет «мой господин» с такой лаской, словно имя любимого сына.

Ульв оказался совершенно не готов к тому, что служанка, вскрикнув от ужаса, попытается что-то спрятать за спиной.

Наследник, нехорошо прищурившись, прикрыл за собой дверь.

— Так-так. Добрый вечер, Хлоя. Вижу, ты меня не ждала.

— Мой господин, это такая честь для меня… — пролепетала женщина, отступая назад. Её взгляд метался по комнате, руки дрожали, словно у воришки, пойманного с поличным.